(псевдоним Игоря Васильевича Лотарева, 1887—1941). Также называется и его поэтический сборник (1915), где эти строки были опубликованы:
Я трагедию жизни претворю в грезофарс...
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы в Нагасаки! Из Нью-Йорка на Марс!
Фраза-символ обывательской мечты о богемной, «красивой жизни» (ирон.).
Первоисточник — высказывание теоретика революции и анархизма Пьера Жозефа Прудона (1809-1865).
В оригинале («Решение социального вопроса», 1848): Республика есть позитивная анархия [...] Это взаимная свобода [...]; свобода не дочь, а мать порядка!
Используется как комментарий к попытке ввести беспорядок, дезорганизацию под предлогом наилучшего устройства дел, якобы во имя наведения порядка (ирон.).
С польского: Anatomia mi£osci.
Название польского художественного фильма (1974), снятого на студии «Панорама» режиссером Р. Залуским по сценарию Иренеуша Иредынского (р. 1939).
Послужило основой для образования однотипных фраз («анатомия конфликта», «анатомия страха» и т. п.), когда речь идет о попытке исследовать истинную сущность какого-либо явления.
С древнегреческого: Anathema.
Церковный термин древнегреческого происхождения, означающий отлучение от Церкви, церковное проклятие. Люди, отлученные от Церкви, фактически подвергались остракизму, то есть изгнанию из привычного им общества — остальным верующим запрещалось с ними общаться, иметь какие-либо дела и пр. .
В русском просторечии слово употребляется как бранное.
Из оды «Видение Мурзы» (1791) Гаврилы Романовича Державина (1743— 1816):
...Кто ты? Богиня или жрица?—
Мечту стоящу я спросил.
Она рекла мне: «Я — Фелица»;
Рекла — и светлый облак скрыл
От глаз моих ненасыщенных
Божественны ее черты;
Курение мастик бесценных
Мой дом и место то цветы
Покрыли, где она явилась.
Мой Бог! Мой ангел во плоти!..
Душа моя за ней стремилась;
Но я за ней не мог идти,
Подобно громом оглушенный
Бесчувствен я, безгласен был...
Иносказательно: человек, прекрасный внутренне и внешне, восхищающий окружающих своей добротой, кротостью и прочими достоинствами (шутл.).
На Руси «ангелом-хранителем» человека традиционно (хотя и не совсем точно) называют того святого (великомученика), чье имя было дано этому человеку при крещении. Поэтому в России до 1917 г. традиционно отмечали не день рождения (что стало обычным при советской власти), а именины, или, как тогда говорили, день ангела.
