- Опять зовет колокольчик!
Это была первая, самая чистая и самая горячая любовь Михаила. Светлый образ девушки никогда не стирался в его памяти, не уходил из его сердца. Сотни раз хотелось ему соколом лететь к шахтерскому клубу, где они встречались по вечерам. Но не было у Михаила крыльев сокола. Теперь затерялась любовь его на фронтовых дорогах. Тася, Тасенька, где же ты, милая, русоволосая певунья? Давно уже не звенел колокольчиком твой любимый голос.
Михаил так глубоко ушел в думы, что на минуту забыл, где он находится. Янка подумал, что взводный засыпает, решил не беспокоить его, продолжал наблюдение за косарем-подростком. А когда он убедился, что гвардии лейтенант не спит, пододвинулся к нему, легко коснулся его руки.
- Взводный, может, поговорим с этим хлопцем?
Смугляк словно очнулся, поднял голову.
- Не возражаю. Давай поговорим.
Спрятав в кустах рацию, они осмотрелись кругом и направились к повозке. Высокая трава заплеталась за ноги, шелестела и щелкала. Но подросток не слышал приближающихся шагов. Гвардейцы остановились в трех метрах от паренька, и Янка, приложив руку к головному убору, приветливо сказал:
- День добрый, земляк!
Косарь быстро повернулся к ним лицом и замер от удивления. Он оробел в первую минуту: черенок косы выпал из его рук, но он быстро оправился и, осмелев, пристально осмотрел подошедших. Кто же они такие? У обоих на пилотках виднелись маленькие зеленые звездочки. Вот в такой же форме был его отец, когда уходил на фронт. А может, эти незнакомые люди переоделись? Поднял глаза, спросил робко:
- А вы чьи? Наши или нет?
- Если ты считаешь Красную Армию своей, тогда мы ваши, - улыбнулся Янка. - У меня вот мать тут в Лужках живет. Может, знаешь Корень Татьяну Тимофеевну? Не знаешь? А тебя как зовут? Максимом? О, хорошее имя. Отца моего тоже так звали. Ну, садись, Максим, и расскажи нам, как вы тут поживаете?
- Плохо, - сразу и как-то по-взрослому ответил мальчик. - Хлеба нет и заработать не у кого. Одной картошкой питаемся.
- А ты с кем еще живешь?
- С сестричкой. Родители погибли: отец на фронте, а мать в городе от бомбежки. Весной полицай забрал у нас хлеб и птицу, жить совсем плохо стало. Родни тоже нет.
- А немцев много в ваших местах?
- Не очень. Они больше по городам живут. Сюда заглядывают редко: лесов боятся они. И полицаи боятся.
- Значит, партизаны есть?
- А где их нет теперь, - опять не по-мальчишески ответил Максим. Сегодня ночью эшелон пустили под откос. Слыхали? Ну вот, техники много пропало и фашистов погибло много.
