— Некультурно выражаешься, Веня. Мне с твоим Сашей делить нечего, разные учебные заведения кончали. Я в его клистирных трубках не разбираюсь, а он в моих дизелях.
— Что-то я тебя не пойму, Женька. Ласковый такой, в глаза всем улыбаешься, а в кармане фигу показываешь.
— Грубый ты человек, Филатов. — Дугин поднялся. — Кончай перекур. Я вниз спущусь, принимать буду. Носом дыши, слышишь? И нагибайся так, будто пузо у тебя выросло, медленно, понял?
— Проинструктировали, — отмахнулся Филатов. — Ну, принимай.
Аккумуляторы были тяжелые, двухпудовые. Первый из них Дугин принял на руки, как ребенка прижал к груди, осторожно нагнулся и положил на волокушу. С непривычки даже кровь в голову хлынула, с трудом отдышался.
— Может, подождем со вторым? — предложил Филатов.
— А чего ждать, давай.
Дугин, чтобы стать повыше, влез на связку спальных мешков и только принял второй аккумулятор, как мешки вдруг поехали из-под ног. Дугин покачнулся, аккумулятор выскользнул и с грохотом упал на волокушу.
— Цел? — испугался Филатов.
— Что с ним сделается? — Дугин укутал аккумуляторы спальными мешками. — Все, что ли?
— Ящик еще с бифштексами. Да ты разверни, посмотри.
— Бифштексы?
— Какие там бифштексы, я про аккумулятор.
— Никуда он не денется, подавай ящик.
— Держи.
— А теперь все сюда. — Белов подошел к флагштоку. — Ваня, камеру отогрел? Снимешь церемонию подъема флага. Зови свою кодлу, Сергей!
— Только побыстрее. — Бортмеханик Самохин взглянул на часы. — Сорок минут стоим, моторы застынут, Николай Кузьмич!
— Быстрее не выйдет, — сказал Семёнов. — Рановато, Коля, флаг поднимать.
— Почему это? — с деланным удивлением спросил Крутилин.
— Будто не знаешь, Ваня. Станция оживет, выйдем в эфир. Тогда и поднимем.
— Бюрократ же ты, Серега! — возмутился Белов. — Не разводи канитель, поднимай флаг, чинуша!
— Это я чинуша? — засмеялся Семёнов. — Не проси, Коля, не стану традицию нарушать.
— Даже ради друга? — забросил удочку Белов. — Который, не щадя своей драгоценной жизни, приволок тебя в эту чертову дыру?
— Именно так, — подтвердил Семёнов. — Голый перед тобой разденусь — снимай, а флаг поднимем, когда отобью первую морзянку.
— Тьфу! — Белов под общий смех сдернул подшлемник, вытер слюну. — Такого кадра лишил, собака!
— А где Волосан? — спохватился Бармин.
— Дрыхнет на моем кресле, — сообщил Крутилин.
— Оставайся с нами, пусть летит вторым пилотом, — предложил Бармин. — За тебя вполне сработает!
— Моторы, Николай Кузьмич, — напомнил Самохин.
