Аринай минуту разглядывала Хавронью, а та счастливо хрюкала от внимания Сережи.
— Ла-адно, ради сына возьму. Я читала о полезности вся-аких собак, лошадей, свиней. Они благотворно действуют на детей с отклонениями. Во-от прикол будет, когда Саша вернется с работы, а у нас свинья сидит в красном углу. Се-ережа, веди Хавронью домой.
Сережа, вцепившись в ошейник свиньи, с самым серьезным видом потащил ее в сторону своего дома.
— Все, теперь в нашем доме со свининой будет завязано. Маш, а ты оста-анешься до дня рождения Гены?
Я остановилась от неожиданности.
— Да ты чего, меня дома ждут.
— Ге-е-ена! — неожиданно громко закричала Аринай. — Иди к нам. Смотри, какой пода-арочек нам сделала Маша.
Геннадий, глядя только на меня, подошел ближе.
— Привет.
Я отворачивалась, стесняясь лица с синяками под глазами, но Гена уверенно взял меня за подбородок и с профессиональным интересом разглядывал лицо.
— Через неделю не останется ни следа, сможешь заигрывать с мужчинами. У нас тут желающих — четыреста человек.
— А меня никто не интересует, — неожиданно заявила я. — Если только ты сам, Гена.
Аринай улыбнулась, а Гена, кажется, испугался. Лицо его посерьезнело, и он отпустил мой подбородок.
— Пойдем в медпункт, я посмотрю твою руку и ребра.
Сережа оседлал Хавронью, и та повезла его дальше, разъезжаясь копытами по утоптанному снегу. Аринай побежала вслед за ребенком, но тут же остановилась.
— Гена-а, Маша хочет к тебе на день рождения, а ты ее не пригласил!
— Я не хочу! — почти прокричала я и увидела глаза Геннадия, как будто его обидно ударили. — То есть хочу, но мне же домой надо. У тебя когда день рождения?
— Через два дня, в субботу, — тихо сказал Гена, и от его голоса у меня сладко заныло в груди. — Пойдем, времени мало, после обеда мне опять в Зону ехать.
Неожиданно Аринай подмигнула мне и сжала руку в кулак, выражая поддержку.
Я улыбнулась в ответ и поспешила за Геной по узкой тропинке.
— Как там Аня? — спросила я, задыхаясь.
— Спит. Не разговаривай на морозе. — Он оглянулся в момент, когда я, поскользнувшись в валенках, хлопнулась попой в сугроб. Гена взял меня за руку и потащил за собой. — В медпункте все расскажу.
Я шла, чувствуя руку Гены, и мысли мои были абсолютно грешными.
«Маня, ты утром себя в зеркале видела? За сутки ты мало изменилась. — Обрадовал меня болотный внутренний голос. — Снимет он с тебя сейчас ватничек, затем куртку в разводах, после свитер, а потом футболку. И после всего раздевания толстого кочанчика увидит эластичные бинты, не смененные со вчерашнего дня. А под ними зеленовато-желтые разводы сходящих синяков в розовых следах от стягивающих бинтов. Душераздирающее, незабываемое зрелище!»
