— Давно я не был в центральной больнице. Спецотделение там еще существует?
— С камерами-одиночками?
— Правильно поняли.
— Десять одиночек с решетками и стальными дверьми. Половину третьего этажа занимают. Бохнач просит разломать перегородки и сделать одну общую палату на весь этаж, места ему не хватает. Он прав, на этой площади можно сорок коек поставить. Тем более что больница обнесена частоколом и колючкой.
— Повременим пока. Я сам навещу больницу. Распорядитесь освободить все одиночки и к моему приезду дезинфицируйте этаж.
— Будет исполнено, Василь Кузьмич.
Танец кончился. Белограй прошел в соседний зал, где были накрыты столы, и выпил водки. Не один, конечно. Каждый лез со своей рюмкой. Где еще встретишь генерала, не занятого делом. Жалобы, просьбы, записочки, доносы — все отметалось на корню, принимались только тосты и поздравления. Рюмками генерала не свалишь, а фужерами на людях пить водку не удобно. Тостов много, водки мало, пришлось вернуться в танцзал несолоно хлебавши.
Оркестр играл фокстрот, Варя Горская стояла на том же месте и от неожиданности вздрогнула, когда к ней подошел здоровенный дядя в бостоновом костюме. Белограя она видела впервые и кто ее пригласил на танец, понятия не имела. Мужчина солидный, с военной выправкой, широкоплечий и немного смущенный: ему проще бойцовые турниры с косолапым Добрыней устраивать, чем женщину на танец пригласить.
Он положил ей руку на хрупкую талию и вывел в центр зала. Варя тоже смущалась. Она уже не помнила, когда танцевала в последний раз. Неуклюжий громила танцевал очень легко, и она перестала беспокоиться за свои ноги. Похоже, их не отдавят и не испортят чужие туфли, взятые напрокат. Спасибо Лизе Мазарук, она привела женщин из числа осужденных на свой личный склад, где от обилия платьев, обуви и чулок глаза разбегались. Женщинам разрешили одеться на свой вкус и по своему размеру. Елизавета Вторая и не собиралась отбирать у них наряды, но только они об этом ничего не знали. И к чему им высокие каблуки да чулочки на пятидесятиградусном морозе?
— У вас есть какие-нибудь жалобы, Варвара Трофимовна? Могу посодействовать.
То, что ее назвали по имени, не удивило. На шутку смахивало.
— О каких жалобах может идти речь, если раны больным бензином протирают.
— И это в центральной больнице?
— А чем она лучше других? Названием и количеством больных. Это в больницах Москвы полы паркетные, а врачи анкетные. О медикаментах и лекарствах мы не мечтаем, а вот целебные травы в Якутии произрастают повсеместно. Тайга — лекарственный кладезь. Нам бы партию травки полезной собрать, мы тысячи людей на ноги поставим.
