Она перевела взгляд на свои руки, лежащие на коленях, — они сжались в кулаки. Да, она допустила ошибку, но она не повторила ее. В следующий раз она отказала ему. Сказала, что он не получит ни пенни.
Изабел поджала губы. Когда сегодня утром она выехала навстречу Уитли, она чувствовала страх, но твердо решила стоять на своем. У него нет никаких доказательств. Она не один раз говорила себе, что он наверняка блефует. Он, должно быть, надеется, что она сама сболтнет ему правду или по меньшей мере напугается до такой степени, что будет давать ему деньги без возражений.
Она невесело рассмеялась. Что ж, в одном ублюдок преуспел: она дала ему денег. Но больше это не повторится. Изабел проклинала свою глупость и Уитли, которому удалось посеять в ней зерна паники. Ей следовало быть тверже, расхохотаться ему в лицо, предложить представить его лорду Мэннингу. Да, организуя его встречу со свекром, она пошла бы на определенный риск, но игра стоила свеч. Уитли ничего не известно наверняка. Они с Хью действовали очень и очень осторожно, зная, что один неверный шаг, одна маленькая ошибка — и случится трагедия. «Нет у него никаких доказательств!» — повторила Изабел. Но даже уверенность в том, что доказательств и улик не существует, не рассеивала тревоги, что теснила ей грудь, и не прогоняла страх.
Реакция Уитли на ее отказ платить не удивила Изабел. Она знала, что он может быть очень жестоким. Ей довелось увидеть, как он вышел из себя со слугой-индусом и едва не засек его кнутом до смерти. Хью, вмешавшись, спас бедолаге жизнь.
Обдумывая столкновение с Уитли этим утром, Изабел поняла, что ей следовало подготовиться получше. Вряд ли Уитли настолько глуп, чтобы избить ее или навредить еще как-то, но ситуация все равно сложилась опасная. Изабел поморщилась. Нужно было взять один из пистолетов Хью и застрелить мерзавца.
Изабел представила Уитли, распростертого на земле с дырой от пули между глаз, и испытала ни с чем не сравнимое удовлетворение.
Она мрачно улыбнулась. Она и вправду могла бы это сделать. Хью чувствовал себя неуютно, когда ему приходилось уезжать по делам компании и на несколько недель или даже месяцев оставлять ее и Эдмунда одних в чужой стране. Поблизости никто не жил, в неспокойное время Изабел могла положиться лишь на ненадежных слуг из местного населения, а джунгли вокруг кишели смертельно опасными хищниками и ядовитыми змеями. Хью настоял, чтобы она овладела огнестрельным оружием. С раннего утра и пока дневной зной не становился невыносимым, они проводили в относительной прохладе джунглей, где он обучал ее стрельбе из разных пистолетов. В сердце расцвел цветок горько-сладкой боли. Это были самые счастливые моменты ее жизни в Индии. Хью гордился ею, и после трудного начала — одному Богу известно, насколько трудного — на горизонте замаячили счастливые перемены.
