– Простите. Я не хотел испортить вам ужин. Не обращайте внимания, доедайте. Мне… – он бросил взгляд на Дженну, – мне нужно выйти покурить.
Когда Бренч вышел, Маура обессиленно плюхнулась на стул.
– Я знала, что он тяжело это воспримет. На долю нашей семьи выпало так много потерь! Моя бедная матушка родила одиннадцать детей, и только пятеро из них живы. А теперь смерть забирает ее внуков.
Дженна вернулась на свое место.
– Одиннадцать?
– Да. Трое умерли, не достигнув пятилетнего возраста. Слоана убили всего месяц назад, Патрика повесили за три года до этого. Нашего брата Сина, тезку маленького Сина, убили на войне между штатами, а Бренч – мой добрый, умный брат – тут же сбежал из дома проверить, получится ли и у него тоже найти свою смерть. Слава Богу, отец до этого не дожил. Если бы пневмокониоз не свел его к тому времени в могилу, гибель двоих сыновей на войне наверняка стала бы причиной его смерти.
– Бренч воевал?
– Папа тоже был на войне, – пискнул кто-то из детей.
– Да, и Бренч, и Сэл, – Маура с любовью посмотрела на мужа. – Хвала Господу, мой муж вернулся целым и невредимым. А вот Бренч, когда переутомляется, все еще страдает из-за ранения в ногу.
«Вот, значит, чем объясняется его хромота», – подумала Дженна.
– Но ведь Бренч тогда был слишком молод, чтобы воевать.
– Ему было четырнадцать, – со вздохом сказала Маура.
– Мы все пытались его отговорить, – добавил Сэл, – но мой дорогой шурин упрям, как осел.
– Все Макколи упрямы. – Маура улыбнулась Дженне. – Тебе не помешает об этом помнить, милая.
Стыдливый румянец покрыл щеки молодой женщины при этом намеке.
– А можно спросить, где живет твоя семья, Юджиния? – вмешался в разговор Рембрандт. – В Солт-Лейк-Сити? Полагаю, тебе не пришлось проделать весь долгий путь из Чикаго в одиночестве.
– Я вполне способна о себе позаботиться.
– Значит, у тебя здесь никого нет? – спросила Маура.
– Нет. То есть… На самом деле я не уверена. Я приехала сюда, чтобы разыскать отца, если он еще жив.
Рембрандт поставил стакан с водой, который держал в руке.
– Значит, ты какое-то время его не видела?
Глаза Дженны теперь напоминали кусочки дымчатого стекла.
– Он бросил нас, когда мне было всего семь лет.
Рембрандт вздрогнул, будто даже не мог допустить подобного.
– Бросил?! Ради всего святого, скажи, почему ты так решила? Может быть, с ним что-нибудь случилось, что-то, над чем он был не властен.
– Полагаю, это возможно, но маловероятно.
– Удивительно, что ты вообще хочешь с ним встретиться после стольких лет, – сказала Маура.
