— Послушай меня внимательно, — с расстановкой начал он. — Сейчас я могу сказать тебе немногое. Мне нужно время, чтобы хорошенько обо всем поразмыслить. И тогда я, быть может, смогу тебе помочь найти маленькую принцессу.
— Как же мы встретимся? — спросил киммериец.
— После встречи с Дэви Жасминой ты должен будешь вернуться сюда.
— Но разве не ты говорил, что я должен спешить?! — изумленно воскликнул Конан. — Не упущу ли я время?
Старец поднял к небу глаза. И, подумав немного, изрек:
— Время дорого, и дороже его — лишь знания. — Он проницательно взглянул на Конана. — Приезжай ко мне, и ты будешь обладать знаниями, что помогут тебе в поисках принцессы. И вот еще что, — взгляд старца оживился, — я буду ждать тебя не одного.
— Не одного? — от удивления приподняв брови, повторил Конан. — С кем же?
— Слышал ли ты о пленном туранце Зулгайене?
— Да, — не так чтобы уж невозмутимо ответил киммериец. — Я не знаком с ним лично. Но говорят, что это лучший полководец Ездигерда.
— Верно. Он служил Ездигерду. Хотя, видит Небо, туранский правитель недостоин иметь его среди своих подданных. Чего бы тебе это ни стоило, — голос отшельника стал жестче, — вызволи Зулгайена из плена. Я буду ждать вас вдвоем.
— Но…
— Я буду ждать вас вдвоем, — бесстрастно повторил старец, перебив недоумевающего киммерийца.
— Во имя Крома! — яростно зарычал Конан. — Не ведешь ли ты двойную игру?!
Глаза старца лукаво блеснули.
— Видно, ты вообразил, что я на стороне Ездигерда. Что ж! — старец усмехнулся. — По правде говоря, в моих глазах владыка Турана ни больше и ни меньше, чем правитель Вендии. Если бы похитили дочь Ездигерда, я не отказал бы в помощи и ему. Меня не интересуют политические распри.
— Почему же тогда ты печешься о Зулгайене? — с оттенком недоверия в голосе спросил Конан.
— Вызволи его из вендийского плена, и тогда поймешь все сам. — Губы отшельника снова задела едва заметная улыбка. — Доверься мне, Конан!
Киммериец с трудом сдержал проклятие. Потом вдруг рассмеялся.
— Кому же еще мне можно довериться, если не тебе, старик?! — за нарочитой насмешливостью его тона угадывалась смущенная искренность. — Ты спас меня от смерти. О, Кром! Обещаю, я вернусь сюда вместе с Зулгайеном.
— Пусть удача не покидает тебя, Конан! — пожелал старый отшельник. — Ну, торопись!
Киммериец легко запрыгнул на коня.
— До свидания, старик! — громко сказал он, и потянул за поводья.
