Когда ввели Роберта, темнокожий что-то говорил бею. Тот кивал и неотрывно следил за франком. Собеседник бея обернулся. На Роберта глянули внимательные, насмешливые глаза.
Слева от вельможи притулился управляющий. Тот и сидеть ухитрялся так, что все его существо вопияло о преданности господину и готовности, исполнить любое его желание.
- Это и есть франкский колдун? - бей говорил низким глубоким голосом, ни к кому особо не обращаясь. Управляющего подбросило, будто под ковром распрямилась мощная пружина.
- Да, господин. Его привели торговцы рабами, а им продал благородный Касым ибн Абдул.
- Как же благородному, - губы бея искривила двусмысленная улыбка, - как благо-родному ибн Абдулу удалось пленить колдуна?
- Франки по своему обычаю упились вином. Касым ибн Абдул напал на них, когда они спали мертвецки пьяными. Он сразу заковал колдуна в цепи, но стоило франку загово-рить, двое воинов сельджуков упали замертво. После этого Касым бей запретил франку про-износить слова. Мы подтвердили этот запрет, разрешив пленнику, объяснялся знаками, как… животное, - управляющий выдавил натужный смешок, опрометчиво призывая царедворца, посмеяться вместе с собой. Селим Малик его не поддержал.
- Животное? Я не помню ни лошади, ни осла, которые пытались бы со мной объяс-няться.
Но это - к слову. Стража, - позвал бей, не повышая тона, - встаньте с трех сторон от франка и обнажите оружие. А ты, Гарун, предупреди неверного, если он попытается на-нести нам вред - погибнет немедленно. Извини, что использую твою ученость для такого низкого занятия как толмачество.
- Дикий франк, - обратился к Роберту смуглолицый араб, названный Гаруном, - ес-ли ты используешь силу своего колдовства против принца Селима, да продлит Аллах его дни, - умрешь в тот же миг.
По франкски он говорил правильно, но медленно, тщательно подбирая слова.
- Ты понял?
- Я понял и тебя, и все что тут говорилось раньше, - ответил Роберт по-арабски.
Брови Селим бея чуть дрогнули, выражая некоторую степень удивления. Зато Гарун, с еще большим любопытством уставился на франка.
Говорящую обезьяну они увидели? Ах - да! Дикарь, человеческой речи понимать не должен…
Роберт чувствовал, как волной поднимается раздражение, грозящее перейти в бешенст-во. А этого было нельзя! Он до боли сжал кулаки и уставился в пол, перемогая порыв. Не иначе, двухдневная пытка голодом, жаждой и страхом имела целью, уничтожить остатки его воли.
И что? - спросил кто-то внутри, - ты им поможешь? Сыграешь на руку?
