- Кто знает? Ищут, - сказал Жадан.
- Это начнут тягать всех, кто с ним мало-мальски имел дело, - сказал Огановский. - И вас пригласят.
- У нас с Алешей уже алиби есть, - засмеялся Жадан.
- А как же! У нас все есть, - пьяно дернул головой Чаусов...
Они просидели еще час, вторую бутылку не осилили, выпили по две чашки крепкого кофе и разошлись...
К вечеру в понедельник Джума уже знал: Жадан Святослав Юрьевич, сорока двух лет, сотрудник Фонда имени Драгоманова, женат, адрес: улица академика Сахарова, 8, квартира 4; Чаусов Алексей Ильич, сорока двух лет, разведен, сотрудник Фонда имени Драгоманова, адрес: улица Гончарная, 31, квартира 10; Огановский Борис Никитич, сорока пяти лет, женат, член Союза художников, скульптор, проживает по улице Заньковецкой, 26, квартира 2; Манукян Давид Ованесович, тридцати девяти лет, женат, член Союза художников, художник-реставратор, адрес: улица Софьи Перовской, 91, квартира 34; Долматова Людмила Леонидовна, тридцати девяти лет, в разводе, заведующая отделом в музее этнографии и художественного промысла, проживает по улице Саксаганского 12, квартира 4.
Это было полдела, даже не полдела, а четверть. Теперь надо отлавливать участковых, получить от них какую-нибудь информацию. Хорошо, если участковый добросовестный, толковый, а не какой-нибудь бездельник, ошивающийся в подсобках магазинов.
Он принялся обзванивать участковых. Троих поймал на месте, двое отсутствовали. На следующий день Джума созвонился и с этими двумя. В сущности два дня Джума убил на встречи и беседы с участковыми. Результат по пятибалльной системе можно было оценить в единицу. Но и единица для Джумы была цифрой о чем-то говорящей, а именно о том, что, по словам участковых, интересовавшие Джуму люди были обыкновенными гражданами, одни приветливо-словоохотливы с соседями, другие вежливо-сдержанные, никаких жалоб со стороны соседей, ни пьянок, ни драк, ни частых шумных сборищ. Может и не ангелы, но никому не досаждают. Джума понимал, что подобная информация, наверное, разочарует Паскалову, но не станет же он городить небылицы. Как есть, так и есть, дальше пусть копает сама...
В дверь постучали.
- Войдите, - сказала Кира.
На пороге возникла высокая женщина, крупная, но ее нельзя было назвать полной, все выглядело пропорционально росту, лишь немного обозначился второй подбородок; лицо смуглое, черный разлет больших бровей над красивыми темно-карими глазами, большой рот, четко очерченные губы с едва заметным темным пушком по краям, открытый чистый лоб, смоляные волосы туго оттянуты к затылку. Одним словом, женщина броская.
