Она улыбнулась. «Я тоже посылаю тебе свою Л.» Она сохранила письмо и начала разыскивать Дэвида Мэрфи.
Имя распространенное, но нашлось легко. Выйти на сорокадвухлетнего Дэвида Колвина Мэрфи помогло его пятилетнее проживание по одному и тому же адресу в Ковине. Он переехал в Map-Висту, на западной стороне. Три года назад зарегистрировал «додж неон», через двадцать месяцев после этого приобрел «шевроле».
Никаких дел с полицией, даже штрафов за парковку нет.
Она нашла номер его телефона. Ответила женщина.
— Будьте добры, Дэвида Мэрфи.
— Он на работе. С кем я говорю?
Петра назвалась, и женщина сказала:
— Полиция? А в чем дело?
— Я навожу справки о старом деле. Вы знали Джеральдо Солиса, мэм?
— Бывший тесть Дейва. Он был… Я жена Дейва.
— Где работает ваш муж, миссис Мэрфи?
— «Хелсрайт фармаси». Он фармацевт. Она произнесла это с гордостью.
— Какое отделение, мэм?
— Санта-Моника. Уилшир, возле Двадцать пятой улицы. Но я не знаю, что он сможет вам сказать. Ведь с тех пор прошло несколько лет.
«Да не растравляй ты рану».
Петра поблагодарила, повесила трубку. Нашла номер телефона аптеки. Глянула в сторону Айзека. Парень по-прежнему смотрел в бумаги, но рука была опущена, и Петра заметила на левой щеке, между скулой и ухом, красно-лиловый синяк.
Спохватившись, Айзек снова прикрыл ладонью скулу.
Что-то случилось вчера вечером.
Криминальный район. Поздно возвращался домой.
Или того хуже — случилось что-то дома?
Она вдруг поняла, как мало знает о его частной жизни. Решила выяснить насчет синяка. Но сейчас он явно не хочет с кем-либо общаться.
Петра позвонила в «Хелсрайт фармаси», отделение в Санта-Монике.
По телефону голос Дэвида Мэрфи звучал приятно. Ее звонку он не удивился. Жена, должно быть, предупредила.
— Джерри был чудесным стариком. Не могу представить, чтобы кто-то мог поднять на него руку, — сказал он.
Мария говорила, что при разводе ее отец был на стороне мужа.
— И все же такой человек нашелся, — возразила Петра.
— Ужасно, — воскликнул Мэрфи. — Итак… что я могу для вас сделать?
— Не припомните ли чего-нибудь необычного в день убийства мистера Солиса? Может, при первом расследовании дела что-то было упущено?
— Извините, ничего такого не помню, — сказал Мэрфи.
— А что вы вообще помните?
— День был ужасный. Мы с Марией были на пике бракоразводного процесса. Она моталась взад и вперед между нашим домом… между мной и ею… Беллой Кандински. Белла сейчас ее сожительница.
— Эмоциональный день, — заметила Петра.
