Ничто в жизни Солиса не вызвало ее интереса, а вот некоторые детали дела Марты Добблер заставила ее призадуматься: Добблер вызвали из театра звонком на ее мобильник. Следователи установили, что звонили из телефона-автомата, находящегося по соседству со зданием театра.
Стало быть, кто-то ее выманил? Тот факт, что она согласилась и то, что тело обнаружили в ее собственном автомобиле — в отличие от других убийств — говорил о том, что преступника она знала. Следователи допрашивали мужа, инженера Курта Добблера. Отметили, что тот держал себя спокойно. У Добблера было алиби: он сидел дома вместе с девятилетней дочерью Марты, Катей.
Петра еще раз прочитала дело Солиса. В доме не обнаружено следов взлома. Выходит, старик тоже знал визитера?
Никакой связи между жертвами не усматривается, но мог ли убийца быть одним и тем же человеком?
Петра записала имена следователей — Конрад Баллу и Энрике Мартинес работали с делом Добблер. Имя детектива, ведшего дело Солиса, тоже было ей незнакомо — Джекоб Хастад, уилширский участок.
Барни Флейшер все еще сидел за столом — держал ручку, но не писал, а читал. Перед ним лежала папка в голубой обложке. Она всегда думала о Барни как о человеке, заканчивающем карьеру. Неужели его все еще привлекают к расследованиям?
Она подошла к нему и сказала:
— Простите, я хотела спросить, не знаете ли вы кого-нибудь из этих ребят?
Он закрыл дело об убийстве — на обложке стояло «Чанг» — и пробежал глазами по списку.
— Вам поручили рассмотреть нераскрытые дела?
— Я сама себе поручила, — усмехнулась Петра. — Гомес посоветовал мне посмотреть несколько старых файлов.
— Гений, — сказал Барни. — Хороший мальчик. Он мне нравится.
— Он с вами разговаривает?
— Время от времени. Любит послушать про старые времена. — Барни улыбнулся. — А кто ему расскажет, кроме старикашки вроде меня?
Он показал на дело Чанга.
— Это дело я вел пять лет назад. Сейчас мне уже ничего не поручают. Я бы уволился, только боюсь, это не пойдет мне на пользу.
Он снова посмотрел на список.
— Конни Баллу — старожил. Он был здесь задолго до моего прихода, лет за десять. Ушел около пяти лет назад.
Барни нахмурился.
— Что? — насторожилась Петра.
— Конни ушел при довольно… темных обстоятельствах.
— Какого рода?
— Он не умел пить. Мы все об этом знали, но покрывали его. Однажды он напился, сел за руль и врезался в здание на Кауэнга. Это скрыть было уже трудно.
— А каким он был следователем? В трезвом состоянии? Барни пожал плечами.
