— Отпустите нас, — жалобно прошептала Диана, — мы же вам ничего плохого не сделали.
Страшный тип рассмеялся. Эта слепая дурочка даже не подозревает с кем имеет дело. Никто и никогда не сможет сделать ему ничего плохого! Творить зло — это его прерогатива. Хочу — казню, хочу — милую. А эти дурачки возомнили о себе непонятно что. Он подошёл к Диане и слегка ударил ногой по ножке табуретки. Я сжался от ужаса. Но пока ничего не произошло, табуретка зашаталась, но устояла. Диана вскрикнула. От злости на весь мир и на собственное бессилие я сжал кулаки. Отвратительное чувство это бессилие! Я представил, что держу в кулаке его сердце, горячее, скользкое, пульсирующее. Я сжал кулак и почувствовал, как ногти вонзаются в мягкую горячую плоть. Да, с воображением у меня полный порядок. Отморозок побледнел. А я ещё сильнее сжал кулак, превращая воображаемое сердце в одно сплошное месиво. Пальцы у меня побелели от напряжения, их словно сковало. Незнакомец схватился за сердце и пошатнулся. Наконец-то в его чёрных бесстрастных глазах я увидел нормальный человеческий страх. Ещё не понимая, что произошло, я всё сильнее сжимал кулак до тех пор, пока наваждение не исчезло. С удивлением я посмотрел на свою руку, но ничего кроме отпечатков своих ногтей и побелевших от напряжения пальцев не обнаружил. А мне-то казалось, что там будут капли крови и ошмётки раздавленной плоти. Странный тип громко всхлипнул и с шумом упал на пол. В его глазах застыли, словно мухи в янтаре, изумление и ужас. Лицо исказилось, он попытался что-то сказать, но не успел: наступила агония и на этом его сволочная жизнь закончилась.
— Что случилось? — Спросила Диана.
— Он, по-моему, мёртв, — почему-то шёпотом сказал я.
И только тут до меня дошло, что мы одни в запертой квартире и некому нас освободить — я прикован к батарее, Диана стоит со связанными руками и петлёй на шее. И сколько мы так продержимся? Говорят, что в экстремальных ситуациях у людей открываются скрытые возможности. Пару раз у меня это получилось, но вот освободиться от наручников…
В голове пронеслось всё, что произошло за эти дни. Странно. Очень странно. Как будто вокруг меня образовалась какая-то геопатогенная зона, в которую втягиваются всё новые и новые люди, или наоборот — меня затянуло в эту чудовищную воронку. Но почему? Кому понадобился убогий калека? И что случилось с этим типом? Неужели это моя работа? Интересно, от чего он умер? Я сжимал в своих руках его сердце, я хотел его раздавить, но разве от этого умирают? Он ведь стоял шагах в пяти от меня! И как, он оказался здесь? Я хорошо помню, что захлопнул дверь. Да и не слышно было ни скрипа, ни шороха, как будто он появился из воздуха…
