Величие и проклятие Петербурга | страница 37



А колдун почему?! А откуда бесконечное количест­во историй про Брюса-волшебника?! Тут тоже ведь можно предположить совершенно материалистическое объяснение вопроса, без привлечения любых мистиче­ских предположений.

Во-первых, Яков Брюс занимался вещами непонят­ными и непривычными: смотрел в небо, на звезды, че­рез «стеклянный глаз» (телескоп). Читал книги на «не­знаемых языках». Ставил химические эксперименты, пу­гая до полусмерти прислугу зрелищем меняющих на глазах цвет, «кипящих без огня», удивительно пахнущих растворов в разноцветных колбах самого что ни на есть «волшебного» вида.

2. Результаты его деятельности тоже были непонят­ны и непривычны. Некоторые из них, и притом самые важные — например, усовершенствование состава ору­дийной меди или расчет движения планет вокруг Солнца, попросту не были известны широким слоям населе­ния, и даже широким слоям служилого сословия — да их это и не интересовало.

Что было известно о плодах деятельности Брюса? То, что он рассчитал затмения Солнца на сто лет впе­ред (легендарный «Брюсов календарь»). Что он перевел и издал много еретических иноземных книг, враждеб­ных «истинному православию». Что он много раздавал царю странных советов, которые почему-то всегда ока­зывались верными.

Чтобы правильно оценить такого рода плоды учено­сти Якова Вилимовича, у московитов того времени по­просту не было необходимых интеллектуальных и куль­турных представлений.

3.  ...Потому что Московия духовно продолжала жить в Средневековье, и московитам гораздо ближе и понят­нее был образ колдуна в балахоне, расшитом звездами, чем типаж ученого Нового времени. Знания им куда проще было объяснить получением их от каких-то по­тусторонних существ, чем увидеть в них плоды собст­венного учения и собственного труда.

4.  Сам Яков Брюс словно бы прилагал немалые уси­лия, чтобы соответствовать «имиджу» колдуна и черно­книжника. Например, он упорно работал по ночам. Ра­ботать по ночам вообще любят многие ученые — ночью все (в том числе и члены семьи) уже спят и не путают­ся под ногами. Ночью тихо. Ночью никто не прибежит, никуда не позовет, не нарушит уединения и не возму­тит спокойствия. Ночью человеческое сознание работа­ет не совсем так же, как днем, — растормаживается подсознание, и самые смелые идеи, самые безумные образы, самые неожиданные сравнения возникают, как правило, после 12 часов ночи. Если надо делать твор­ческую работу — нет времени лучше ночного!