Наполеон - спаситель России - Андрей Михайлович Буровский

Кто к нам с чем и зачем, тот от того и того.

Народная поговорка

Всем живым существам, погибшим в эпоху наполео­новских войн, за исключением тех, кто эти войны орга­низовывал, ПОСВЯЩАЕТСЯ.

Автор

У красноярского писателя Александра Бушкова в нескольких книгах есть интересная идея. Миры, соз­данные его фантазией, порождены эпохами «хаоса»[1] или «шторма»[2]. «Хаос», «шторм» и «вьюга» - цепь катастроф, войн, революций, стихийных бедствий, которые полно­стью хоронят старый мир. После этого «шторма» жизнь уже никогда не будет такой, как прежде.

Иногда гениям удается очень точно выразить то, что не удается специалистам. В истории хорошо видны «штормы» и «вьюги», знаменующие гибель одних обществ и начало других.

Один из «штормов» предки назвали почти по Бушкову: «смутой». Смутным временем.

«Штормом» или «вьюгой» был период с 1914 по 1945 год. 31 год сплошных революций, войн и гражданских войн, со­вершенно изменивших мир.

Период 1789-1815 гг. был таким же «штормом». 26 лет между Французской революцией и вступлением союзных войск в Париж не было мира в Европе.

Революция 1789 года плеснула кипятком в соседние го­сударства: чтобы всем народам Европы принести неслы­ханное счастье «свободы, равенства и братства».

Соседи оскалились железом, поклялись не допускать ре­волюционной пропаганды в свои государства. Они готови­лись к войне, но сами войны не начинали. Войну начала укушенная революцией Франция. 20 апреля 1792 г. Франция объявила войну Австрии: Австрийская империя принимала у себя бежавших из Франции аристократов, придвинула войска к границам Франции, официальные лица Австрии и Пруссии делали высказывания, обидные для «революцион­ного народа». С этого началась череда войн, сотрясавших Европу добрых 23 года, до 1815-го. Это была череда бес­прерывных войн Франции со всей остальной Европой.

Революция революцией, но помимо них шел спор ев­ропейских государств о главенстве. Франция как начала войны, так и продолжала их независимо от политического строя. В этой несчастной стране калейдоскопически меня­лись «руководящие идеи» и границы. Жуткой химерой мель­кнуло причудливое государство якобинцев, унося с собой миллионы жизней и судеб. После них безумный разрыв с собственной историей сменился опорой на национальные ценности. Скороспелая республика плавно перетекла в им­перию. Это была уже совсем другая монархия: не тысяче­летняя империя династии Бурбонов, а совершенно новая империя, под скипетром новой династии.