– На чердаке? – без иронии спросил Клим.
– На твоем! – огрызнулся Бомбей. – Заткнитесь все, я буду думать. Так… Если Гриб, зная Монтану, решил подстраховаться и перевел пленников куда-нибудь недалеко? Его выродки охраняют их по очереди, а сюда приходят только спать и оттянуться… Монтана, пошли!
Убитая горем Маля не имела сил рассуждать, но покорно встала с кровати.
– Куда идем? – с готовностью шагнул Князев.
– От вас, конечно, толку мало, но постоите на шухере, – вздохнул Бомбей. – Идем в соседний дом. Помните, я рассказывал о нем? Не помните? Память тренировать надо. Дом, в котором никто не живет из-за суеверий, там братья поубивали другу друга. Не могу ничего гарантировать, но проверить стоит.
Вышли на улицу, свернули за угол, остановились. До соседнего дома было метров тридцать, он стоял темный. Малика уныло протянула:
– Но ведь там никого нет…
– Я сказал: проверяем, – процедил Бомбей, видимо, он тоже не любил, когда ему возражают. – Подбираемся, не дыша. Князев, возьмешь под прицел вход.
– А я? – поинтересовался Клим.
– Ты просто постой в сторонке. Все за мной.
Крадучись, добрались до первого окна, оно не только оказалось темным, но за ним еще и не чувствовалось никаких признаков жизни. Бомбей перебежал к другому окну и призывно замахал руками, остальные осторожно подкрались к нему. А свет-то все же идет изнутри! Тусклый свет сквозь неплотно закрытые ставни, которые приделаны не снаружи, а изнутри. Маля определила:
– Лампа керосиновая горит. Что будем делать? Опять заляжем у сортира? А вдруг это люди, вообще не имеющие отношения к Грибу? У меня рука не поднимется…
– Монтана, не мели языком, – перебил ее Бомбей. – Объясни тогда, почему они прячутся? Почему задраили окна, сидят при керосинке, как до революции, а? Не знаешь? Тогда слушай, что старшие говорят. Идем к сортиру, надо, чтобы хоть один вышел, а он выйдет, обязательно выйдет, без пописать никак нельзя.
К сожалению, у этого туалета не было укрытия, но дощатый забор, отделяющий соседнюю усадьбу, бросал плотную тень на землю. Князев стал возле дерева, растущего в двух метрах от интимного домика, Клима Бомбей затащил за туалет и приказал не высовываться, а он и Маля встали по бокам. На этот раз удача оказалась не столь милостива, время будто остановилось. Длительность ожидания сказывалась на ногах, которые устали, то и дело кто-нибудь садился на корточки, но и в этом положении ноги не отдыхали, а еще больше затекали. Климу было хуже всех, сзади туалета нестерпимо воняло, но когда он выходил к боковой стороне, Бомбей шикал на него, и приходилось возвращаться. Прошло не менее часа, и вдруг они услышали, как скрипнула дверь. К туалету быстро шел сухощавый мужчина…
