– Я подставляться не намерен! – вскипел Ежов.
– Погодите, Валентин Захарович, – мягко остановил и его Медведкин. – Если мы обратимся к Куликовскому, тот, разумеется, поднимет на ноги всю милицию, Ким... двойник Кима затаится, я уверен, его не поймают, а потом может всякое произойти.
– Какое – всякое? – подозрительно сощурился Ежов.
– Откуда мне знать, – прискорбно вздохнул Медведкин. – Я только хочу сказать, что сейчас нас семеро...
– Смелых, – грубо пошутил Бражник и хихикнул.
– Ой, Гена, не надо иронизировать! – поморщился Медведкин. – Я признаюсь: мне страшно. Жутко страшно, честно! Но я согласен пойти. Мы должны знать, чего он хочет. Покойник это или нет, но он чего-то хочет.
– Перестрелять нас хочет, – мрачно бросил Бражник.
– Он мог это сделать, не приглашая на общую встречу, – возразил Медведкин. – Каждого отловить и... Меня, например, вполне вчера мог застрелить.
– Так что делать будем, господа? – поставил вопрос ребром Сабельников.
Вновь повисла пауза. Каждый решал стратегический вопрос: идти или не идти на кладбище. И тут вдруг секретарша сообщила по селектору, что звонит какой-то Ким и говорит, что мэр ждет его сообщений. Мало сказать, что лица у всех вытянулись. Сабельников нажал кнопку, и все смогли услышать Рощина:
– В двенадцать. И всемером, без Куликовского и милиции. Иначе свидание не состоится, а это важно. Для вас. Жду, господа.
Да, нынешнее внеплановое заседание оказалось богато на паузы.
– Это Ким, – пессимистично сказал Медведкин. – Это его голос.
– Такое ощущение, что он видит и слышит нас, – проронил Фоменко.
– Да, видит и слышит! – нервно захрустел фалангами пальцев Хрусталев. – Я изучил литературу на досуге, там сказано, что покойному в исключительных случаях разрешается выходить на свет божий. Он все знает и видит, потому что может принимать как видимую форму, так и невидимую. Он... он здесь... он доберется до нас.
– Бредятина, – фыркнул Ежов, презрительно глядя на дрожащего Хрусталева.
– Мое мнение сводится к следующему, – сказал банкир. – Нам надо держаться вместе. Я лично не верю во всякие сказки, однако это все слишком впечатляет. Предлагаю пойти. Почему нет? Но с оружием. Если Ким – человек, мы его схватим. Если нет, он все равно попытается нас достать, тогда подумаем, как с ним бороться. – И Фоменко положил на колени пистолет.
– Вы с ума сошли! – раскричался покрасневший от негодования Ежов. – Взрослые люди, а рассуждаете как деревенские бабки. Рощина нет в живых, он не может ходить по городу, звонить, угрожать! Это какой-то шарлатан. Я никуда не пойду без милиции. И даже с ней не пойду. Кладбище. Покойник назначил свидание... Бред, да и только! Вы хотите, чтобы над нами хохотал весь город? Отлично, идите. Но без меня.
