Он посадил ее на высокий стул, словно принцессу на трон, и специально для девочки заказал на десерт огромный шар из мороженого с орехами.
Покончив с едой, Джек повернулся к Зоэ:
— Кажется, я нашел настоящего ангела!
— Это реклама туалетной бумаги, — рассказывала Зоэ девочке, когда они уже ехали домой. — Ты будешь ангелочком, сидящим на мягком облаке. Нужно будет сказать всего одну фразу, какая мягкая эта туалетная бумага. Как думаешь, получится у тебя?
Они обе улыбались, зная, что все получится.
Поднявшись в квартиру, Зоэ прежде всего налила себе щедрую порцию напитка из графина, спрятанного в баре.
— Что ж, дело почти сделано, — сказала она. — Одна лишь закавыка — это Бартон.
Каролин нахмурилась.
— А папа тут при чем?
— Чтобы я смогла отправить тебя сниматься в этой рекламе, требуется его разрешение.
— А почему он может сказать “нет”? — Каролин разволновалась. — Он вообще не смотрит телевизор. И никогда не увидит эту рекламу.
Зоэ вздохнула.
— Мы все равно должны ему позвонить. Но он, может быть, позволит нам сделать это, если мы поймаем его в хорошем настроении. Как думаешь?
Каролин вдруг засомневалась. Она вспомнила свой уклад жизни в строгой нью-йоркской квартире, в детском саду и школе, вспомнила о манерах за столом. Она совсем не уверена, что роль ангелочка, рекламирующего бумагу для подтирки попок, впишется в эту картину.
— Я хочу, чтоб он разрешил… — Голосок ее сорвался.
— Тогда убеди его, скажи, как это важно для тебя, — посоветовала Зоэ.
Каролин не слышала телефонный разговор, но утро преподнесло ей неприятный сюрприз. У разбудившей ее Зоэ глаза были красны от слез.
— Твой папочка безнадежен! — Она разразилась смехом, похожим на собачий лай. — Он против всего — и твоей работы, и твоих визитов в Калифорнию. Завтра же ты возвращаешься в Нью-Йорк.
Каролин и Зоэ стояли друг напротив друга.
— Что ж, детка, — нарушила молчание Зоэ. — Случай уйдет, но, может, у тебя однажды и появится еще один шанс. Поживем — увидим.
Каролин не хотелось ждать, чтобы увидеть. И не хотелось возвращаться в Нью-Йорк. Но на следующее утро она была уже в аэропорту, и мать обнимала ее на прощание.
— Следующим летом? — спрашивала Зоэ. — Ты же захочешь приехать ко мне следующим летом?
Каролин, глотая слезы, могла лишь кивать. Плача, она входила в самолет, а вслед ей летели напутствия Зоэ:
— Сохрани подольше свой потрясающий загар!
Возвращаться в Нью-Йорк было тяжело. Улицы казались слишком шумными, а фрукты мелкими. Здесь не было Диснейленда. Хорошо было вернуться лишь к своему кукольному домику и Лауре. Вначале Каролин была холодна с отцом, потому что он не дал своего разрешения, но потом, уже через неделю, она забыла об этом. Калифорния стала какой-то нереальной.
