– Жестокое беспричинное нападение… заперт в подвале до девяти утра… покушение на частную собственность… Я тебя засажу, Бойд… Ты заплатишь мне сполна, ты, поганый ублюдок, мерзавец… Чарли рвется прикончить тебя… Джад собрал своих головорезов, они тебя зарежут…
Я тихонько повесил трубку, чтобы его не расстраивать еще больше, и постучал в дверь спальни.
– Что тебе? – сердито откликнулась Марсия.
– Я подумал, что ты захочешь знать. Звонил папуля, он спрашивал, как ты сегодня себя чувствуешь. Я ответил, как всегда, отлично.
– Проклятый лжец! Как он?
– Тоже прекрасно себя чувствует. Говорит, что провел последние часы в своем подвале.
– Он любит слесарничать, это его хобби. Хотя то, что после выходит из его рук, – ужасно. У меня такое впечатление, что он даже не знает, как правильно держать молоток, каким концом.
– Думаю, насчет молотка ты ошибаешься, – сказал я тихонько, чтобы она не услышала.
В полдень я открыл бар и приготовил «Кровавую Мэри». Через несколько секунд дверь спальни медленно отворилась, и лохматое, осунувшееся существо, покачиваясь, направилось в мою сторону. Усевшись на стул, оно издало громкий стон, потом вдруг положило на стойку голову со спутанными бронзовыми локонами.
– Наверно, я что-то съела вчера, – услышал я шепот, – ведь не дотрагивалась до спиртного!
– Для твоего сведения: «Стингер» готовится из равных частей бренди, белого мятного ликера и наколотого льда.
Она подняла голову, и я увидел ужас в кобальтово-синих глазах.
– А я пила бокал за бокалом, как лимонад!
– Попробуй это! – Я подвинул ей «Кровавую Мэри».
– Похоже на теплую кровь! – Плечи ее содрогнулись.
– Попробуй, это тебе поможет.
Она сделала маленький глоток, прислушалась к себе, как будто ждала, что ей сейчас же станет дурно, потом, поскольку ничего страшного не произошло, отхлебнула побольше.
– Терпимо, – сделала она вывод, – пожалуй, я выпью второй.
– Норма – не больше трех. А потом ты, может быть, захочешь поесть.
– Я даже думать больше не могу о еде, она осталась в моем прошлом, – твердо заявила Марсия, – с сегодняшнего дня я перехожу на внутривенное питание. – Потом вдруг закрыла глаза и застонала: – Ой, я вспомнила! Ведь доктор Лэйтон не мог уйти из ресторана и оставить меня одну. Значит, он был там и все видел!
– Конечно. Он и привел тебя домой.
– Если бы я могла вспомнить, одевала ли я что-нибудь вчера вечером под это платье! – В глазах ее мелькнуло смятение. – Я смутно помню, что ты укладывал меня в постель. Ты ведь не подглядывал, а?
