Пока я наливал ему очередную порцию, он злобно, как на врага, смотрел на меня.
– И почему же наша любовь не может быть так же прекрасна, как в прошлую ночь, а, Поль?
– Потому что она больна, и психоз подсказывает ей именно такое. – Он говорил через силу, злясь на себя, но уже не в силах остановиться. – Это классический случай. Возникает уверенность, что больше никогда не повторится этот прекрасный момент. Но ведь пока вы не решитесь попробовать снова, вам об этом не узнать, верно? И это оставляет маленькую надежду в глубине сознания. Что когда-нибудь, возможно, вы все-таки решитесь повторить, и все будет в порядке. Просто надо подождать подходящего волшебного случая. Разумеется, ничего так и не происходит, страх оказывается сильнее.
– И чем я могу помочь, Поль?
– Если хотите совет, забудьте сейчас, что я врач-психоаналитик. Да, я считаю, что вы можете помочь.
– Например?
– Не давайте ей шансов избежать близости. Настойчиво добивайтесь ее, – он прикончил одним глотком спиртное и снова требовательно стукнул пустым стаканом по стойке, – возьмите ее силой, Дэнни, если понадобится! Но не сегодня, потому что под действием алкоголя болезнь прогрессирует, и она просто ничего не будет помнить на следующее утро. Все покажется ей сном и не будет иметь значения.
– Понял. Так когда?
– Завтра. – Он слез со стула и стоял теперь, раскачиваясь на каблуках. – Среди ваших положительных качеств, о которых я упоминал в начале нашего разговора, есть одна черта, которая все перевешивает, – вы самый настойчивый сукин сын на свете, которого я имел несчастье встретить в своей жизни! Завтра утром, когда я протрезвею, я вас возненавижу! И вы знаете почему?
Я ухмыльнулся, глядя ему в глаза:
– Если я скажу, что знаю, вы возненавидите меня немедленно, не дожидаясь утра.
– Потому что вы вызвали меня на откровенность, на которую я не имел права. Я дал непрофессиональный совет, и, если вы ему последуете, моей пациентке может быть причинен вред. – Он говорил трезвым голосом, как будто и не пил. – И если мы ошибаемся, Дэнни, пусть поможет нам бог. Спокойной ночи.
Он повернулся и быстрыми шагами, почти бегом, покинул гостиную. У меня было впечатление, что ему хотелось бежать без оглядки от самого себя, но его сдерживает сознание того, что это ему не удастся сделать никогда, как бы быстро он ни бежал.
