– Когда я была здесь… во время битвы… я так боялась за тебя… я решила, что если… если тебя убьют… я наложу на себя руки.
– Тебе не следует так говорить, – ответил Конрад.
Он не вполне понимал, как это произошло, но Делора уже сидела в его кресле, в его объятиях, и он целовал ее – так же как несколько минут назад, но еще более настойчиво.
Конрад целовал Делору до тех пор, пока во всем мире для него не осталось ничего, кроме очарования ее губ, мягкости и аромата ее тела и безумия его любви.
Мысли его затуманились, он ясно сознавал только одно – Делора была его идеалом.
Где-то в глубинах его души хранился образ женщины его мечты, женщины, которую он уже отчаялся найти.
И теперь, за несколько дней узнав живость ума девушки, разносторонность ее характера и силу воли, он понял, что любит ее.
Кроме того, она была настолько притягательна и желанна, что ему с трудом верилось в то, что когда-то он желал иную женщину.
Когда Конрад оторвался от Делоры, она прошептала:
– Скажи, что любишь меня… скажи лишь раз… и я обещаю… что больше не побеспокою тебя.
– Ты действительно считаешь, что причиняешь мне беспокойство? Я люблю тебя, моя драгоценная Делора, люблю так, что не могу выразить это словами; я раньше и не представлял, что можно так любить!
Он провел рукой по ее щеке и продолжил:
– Мне кажется, что это сон, в котором я нашел совершенство, достиг недостижимого.
Он понимал, что она хочет поправить его, сказать, что это не сон, что она рядом, прямо перед ним, но слова были излишни.
Так прошло несколько минут – или, быть может, несколько веков – как вдруг они услышали голос Эбигейл, Доносящийся из-за двери и отстранились друг от друга.
Конрад встал и зажег лампу; в этот момент вошла Эбигейл, за ней следовал стюард с подносом, на котором красовался чайный прибор.
Служанка, словно не доверяя стюарду, несла в руках заварочный чайник, и войдя в каюту быстро – боясь, что может не устоять при качке – поставила на стол.
– Все в темноте сидите, миледи? – громко спросила она.
– Я не могу зажечь лампу, – ответил Конрад, словно вопрос был адресован ему. – Бриггс, посмотри, можно ли ее починить?
– Да, сэр!
Стюард поставил поднос на стол.
– Кузина, когда выпьете чаю, можете вернуться в свою каюту, – произнес он нарочито спокойным голосом.
Сказав это, он вышел, раздумывая, что бы было, если бы он не зашел проведать Делору после битвы.
К облегчению Конрада, его ждало много работы, кроме того, по различным причинам его желали видеть несколько офицеров.
