Лина набрала воздуху, чтобы решиться открыть ему всю правду:
– Они… они ведь хотели унизить вас!
– О да! – со смехом ответил герцог. – Они очень постарались дать мне это понять. Я ведь всегда гордился тем, что могу безошибочно угадать, с кем я имею дело, не заглядывая в справочник, и они были рады показать мне, что на этот раз я ошибся.
Лина тихо застонала. Потом спросила внезапно севшим голосом:
– Но ведь я же… мне заплатили за то, что я обманывала вас… И после этого вы хотите взять меня в жены?
– А вы как думали? – удивился герцог.
Он увидел, как застыла и напряглась Лина, и понял, что она решила, будто он хочет жениться на ней лишь из благодарности.
Фабиан улыбнулся. Это сделало его еще привлекательней.
– И у вас хватило ума поверить в такую чепуху? – спросил он. – Право же, дорогая моя, если бы я не испытывал к вам ничего, кроме благодарности, я просто выдал бы вам чек на крупную сумму денег – я себя ценю довольно дорого! – и отправил бы вас домой, в Англию.
Герцог нежно коснулся ее волос.
– Но ведь вы же знаете, какие чувства мы оба испытываем друг к другу, – продолжал он, понизив голос. – Мне все равно, где вы родились и кто ваши родители. Мне нужны только вы, вы сами!
Лина ахнула. И ей вновь показалось, что комната озарилась удивительным светом.
Она прекрасно помнила беседу с бабушкой герцога. Впрочем, она и без того знала, чего ждала от герцога его. семья. Любой знатный француз желал, чтобы его супруга не уступала знатностью ему самому.
И все же герцог, неповторимый, божественный герцог, зная со слов Китти, что Лина всего лишь дочка фермера, которая хотела наняться в горничные, сказал…
Лина протянула к нему руку, как бы желая удостовериться, что он ей не снится, и, запинаясь, пролепетала:
– Я… я просто… просто поверить не могу! Мне… мне, наверно, снится…
– Я докажу тебе, что это не сон, моя милая, – ответил герцог. – Но мы не сможем соединиться, пока ты не окрепнешь. И все же, слава богу, мы можем быть вместе! Между нами больше нет всех этих глупых барьеров!
Лина не успела ответить – он продолжал:
– Выходит, я не ошибался, говоря, что ты чиста и невинна! Целуя тебя, я сразу понял, что это твой первый поцелуй.
Он заглянул ей в глаза и тихо спросил:
– Ведь это правда, любовь моя? Ты никогда прежде не целовалась?
– Правда! – ответила Лина. – Но мне… мне надо сказать вам… тебе… еще одну вещь.
– Нам нужно сказать друг другу очень много всего, – ответил герцог. – Но теперь ты, должно быть, устала. Я обещал монахиням, что пробуду у тебя совсем недолго, а сам засиделся. Мне надо идти. Я зайду к тебе после обеда.
