– Прекрасно, – сказала миссис Хант. – Можете отправиться к миледи и сказать, что вас прислали мы. Я дам вам соответствующие бумаги. Надеюсь, леди Берчингтон останется вами довольна.
Судя по голосу миссис Хант, она на это совсем не надеялась.
«Ничего, – сказала себе Лина, – поглядим, может, что-нибудь и выйдет!»
А вслух она сказала:
– Большое спасибо! Пожалуйста, запишите меня в ваши книги на случай, если я не подойду леди Берчингтон…
Миссис Хант не удостоила ее ответом.
Она написала что-то на карточке, помощница сунула карточку в конверт и отдала его Лине вместе с рекомендацией. Лина взяла оба конверта.
– Большее спасибо. Вы очень добры.
Миссис Хант явно удивилась ее словам, но ничего не сказала. Лина направилась к выходу. Она заметила, что прочие клиенты смотрят ей вслед завистливо и даже враждебно – надо же, сразу повезло!
Подойдя к своим вещам, она легко подняла саквояж, но сундучок оказался слишком тяжелым. Она посмотрела, надеясь на помощь, на молодого человека, который собирался наняться конюхом и тоже провожал ее взглядом.
Ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, чего она хочет. Потом он встал и подошел к ней.
– Давайте помогу, мисс, – предложил он.
– Спасибо большое! – поблагодарила Лина.
Они вышли на улицу. Через пару минут показался кеб, влекомый усталой кобылой. Лина остановила экипаж, и молодой человек водрузил сундучок па багажник рядом с кучером.
Лина поставила саквояж внутрь, хотела было дать молодому человеку на чай, но вовремя вспомнила, что теперь она и сама всего лишь служанка.
– Спасибо, – сказала она и протянула ему руку.
– Пожалуйста, пожалуйста, – ответил парень. – Рад был познакомиться. Удачи вам!
И вам того же, – ответила Лина.
Она села в кеб и назвала кучеру адрес, который дала ей миссис Хант. Пока экипаж катил по улицам Лондона, Лина думала, что с низшим классом, к которому она теперь присоединилась, она, должно быть, уживется. Осталось научиться обходиться с теми, кого она теперь должна считать господами…
Войдя в гостиную дома номер двадцать три на Белгрейв-сквер, вы, несомненно, застыли бы в изумлении. Три дамы, кружком сидевшие у камина, этого заслуживали.
Все они славились своей красотой. В ту эпоху в Лондоне было немало Красиных женщин, но этим трем равных не было.
Принц Уэльский, признанный знаток женской красоты, утверждал, что, пока он не встретился с маркизой Хоулм, он и представить себе не мог столь ослепительной красавицы.
Но графиня Пендок уступала ей немногим. У нее были золотые, как солнце, волосы и голубые, как море, глаза. Что до леди Берчингтон, то она при своей незаурядной красоте обладала еще и редким обаянием, перед которым могли устоять лишь немногие мужчины.
