Позади нее открылась дверь. Не поворачивая головы, Барбара шагнула к окну и выглянула в сад. Рудольф упал на газон, благополучно поднялся и отряхнулся. На него в полной растерянности взирал низенький толстяк, который держал в руке усыпанный драгоценными камнями гребень.
– Что вас так заинтересовало? – услышала она голос у себя за спиной.
Барбара закрыла окно и повернулась, прислонившись к подоконнику.
– Сегодня в саду очень много народу, сир. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь подслушал нас.
– Надеюсь, сегодня вы будете нежнее со мной, – отозвался Карл с ироничной улыбкой. – Вчера вечером вы сурово отчитывали меня за то, что я не согласился отдать вам право на акцизные сборы с эля и пива.
– Нехорошо было пожалеть для меня такой мелочи, сир!
Она приблизилась к нему. Вечернее солнце, словно языками пламени, лизало ее белоснежную кожу. Карл перевел взгляд на ее губы. Они приоткрылись, и ему показалось, что они чуть дрожат, словно в порыве экстаза.
– А что, если я заглажу свой проступок? – тихо проговорил он. – Если скажу, что вы можете получить акциз, коль скоро вам это угодно?
– А вы это скажете, сир? Правда?
Их взгляды встретились. Оба уже почти задыхались, но еще не двигались, намеренно отсрочивая ожидаемое наслаждение.
Рудольф стряхнул с одежды землю и травинки и только теперь вспомнил, что его шляпа осталась у Барбары в спальне.
На секунду он окаменел от ужаса. Трудно будет объяснить ее присутствие. Но почти сразу же он пожал плечами. Никто не смог бы установить, что шляпа принадлежала именно ему. А завтра, когда он получит ее обратно, можно будет сменить на ней перья.
Он уже собрался уйти, когда низенький толстяк, смотревший на него с немалым удивлением, спросил:
– И часто вы попадаете в сад таким путем, сэр?
– А почему бы и нет? – отозвался Рудольф. – Входить через калитку – это так прозаично, не правда ли?
Толстяк почесал в затылке.
– Мне это как-то не приходило в голову.
– Искусство красивой жизни, – продолжал Рудольф с видом философа, – состоит в неожиданности. Я вижу, сэр, что разговариваю с человеком, который это уже понял. Ибо что вы держите в руке? Не трость, сэр, и не шпагу, а драгоценный гребень. Блестящая и оригинальная мысль, которая должна была бы понравиться всем, кто не настолько закоснел, чтобы потерять способность воспринимать нечто новое.
Толстячок неуверенно кашлянул.
– Вы… вы думаете, что это похвально? – с сомнением спросил он.
– Я совершенно в этом уверен, и позвольте мне первому вас поздравить. – С этими словами Рудольф поклонился. – Вы разрешите мне представиться? Рудольф Вайн, к вашим услугам.
