— Резонно, — согласилась Вероника, — но у меня вот какой вопрос: вы утку застрелили из чего? Из удочки?
— Из пистолета, а почему вы спрашиваете, не верите?
— Дело в том, что мой отец, майор запаса, всегда утверждал, что пистолет — это личное оружие офицера, для решения его личных проблем. А еще он говорил, что из пистолета Макарова нельзя никого застрелить, из него можно только застрелиться.
— Ну почему же, если стрелять в упор, то можно, а потом я стрелял из "Вальтера".
— Мне кажется, что вы врете, — сказала Вероника.
— Ладно, вывели вы меня на чистую воду, — сокрушаясь, сказал Марат, — сознаюсь, я стрелял не из пистолета. Я стрелял из лука стрелой.
— Кажется, я поняла, вы меня обманываете, вас зовут не Марат, вас зовут Мюнхгаузен.
— Вы очень проницательная девушка, — похвалил Марат, — от вас ничего не скроешь.
Они сидели на открытой террасе у самой дороги, но это обстоятельство не беспокоило их, за поздним временем проезжающих машин было мало, Усиливающийся ветер с моря охлаждал теплый воздух, поднимающийся от земли, и теребил хрупкий огонек свечи, зажженный подавальщиком, принесшим вино, хлеб и масло.
— Жаль, что отсюда не видно море, — сказал Марат, сидевший лицом к зданию гостиницы, закрывающей побережье.
— Счастье, полным не бывает, — улыбнулась Вероника.
— Увы, — согласился Марат.
— Где вы были вчера весь день?
— Ездил на экскурсию.
— Что там было интересного?
— Ничего особенного, в основном развалины древних цивилизаций, камни, а камни — везде одинаковы, но зато я искупался в море, в том месте, где появилась из пены морской Афродита, теперь я буду всегда молодым.
— Вам рано еще об этом думать.
— Вы добрая девушка.
— Я говорю правду.
— За сегодняшний вечер, — сказал Марат, поднимая свой бокал. Чокнулись. Глухой стеклянный звук возник и тут же унесся в звездную темноту неба.
— Хорошее вино? — вопросительно сказал Марат.
— Да, терпкое, мне нравится терпкое.
— Что еще вам нравится?
— Многое, почему вы спрашиваете?
— Чтобы знать.
— Вероника покачала головой.
— Что? — спросил Марат.
— Тайны дома узнать норовят, чтобы держать его в страхе.
— Что вы, что вы, в каком страхе? Напротив, делать приятное.
— Это будет слишком просто. Догадывайтесь сами. Или вы в школе заглядывали в конец задачника?
— Заглядывал, скрывать не буду. Но, да ладно, вопрос снимается.
Появился подавальщик, неся на подносе огромное блюдо с нарубленным салатом, дольками апельсина, лимона и яблока, оливками и маслинами, на всем этом великолепии были выложены несколько сортов жаренных на гриле рыбин, и прочей морской живности, в виде кальмаров, крошечных осьминогов, королевских креветок, панированных, и зажаренных видимо в кипящем масле. Он же наполнил бокалы вином.
