Дина: Теперь ты все знаешь
Роберт: (растерянно) Да, теперь мне все ясно.
Дина: Но мне от этого не легче, что мне делать?
Роберт: Я не готов так сразу ответить.
Дина: Когда же ты будешь готов?
Роберт: Сейчас, через несколько минут. Мне надо задать тебе несколько вопросов.
Дина горько усмехнулась.
— Задавай.
Роберт долго молчал, затем осторожно спросил.
— Почему ты призналась ему во всем.
— Да потому, что он все понял. Я поняла, что он все понимает, и поняла, что скрывать все бессмысленно.
— Понимать и знать это разные вещи, то, что я выходил из подъезда в это время, еще не является доказательством.
— Ты боишься? — тихо спросила Дина.
— Нет, — резко ответил Роберт, — я не боюсь, но все это очень неприятно, мы ведь живем в одном доме, в одном подъезде.
— Что теперь говорить. Все уже произошло. Он сказал, что уйдет, если скажешь, что готов на мне жениться.
— Ты хочешь, чтобы я на тебе женился?
— Я об этом не думала, но разве об этом надо спрашивать?
— Прости, я не так сформулировал вопрос, скажи если он уйдет, то я смогу прийти к тебе и жить с тобой, а под нами будет жить моя бывшая жена, с моим ребенком, а вокруг нас будут жить люди, знающие каким образом я попал туда.
— Нет, это невозможно, — ужаснулась Дина, на миг, представив себе эту ситуацию.
— Мне негде жить, кроме, как в этом проклятом общежитие, — с тихой ненавистью произнес Роберт, — тебе тоже.
— Так что же делать, неужели из этого нет выхода? Ты же мужчина, придумай что-нибудь.
— Выход есть.
— Какой?
— Оставить все как есть, еще рано, яблоко должно созреть.
— Это невозможно.
— Возможно, сегодня, когда ты вернешься домой, скажешь своему мужу, что ты все придумала.
— Что ты. Он не поверит. Я уже во всем призналась.
— Поверит, скажи, что он тебя довел до истерики, психоза, своей беспричинной ревностью, от того ты сорвалась и специально на себя наговорила…
— Это не логично.
— …А потом уже не могла остановиться, на самом деле, кроме взглядов и улыбок, у нас с тобой ничего нет: женщина и логика, вещи несовместимые.
— Он не поверит.
— Он поверит, потому что ему проще в это верить и успокоиться, сохранить свой мир, чем не поверить, и потерять веру в него.
Дина покачала головой:
— Как ужасно все это.
— У нас нет другого выхода.
— Хорошо, — с вздохом сказала Дина, я попробую. Я сомневаюсь в том, что он поверит мне, но если это произойдет, я хочу тебе сказать, что если это произойдет, то это станет правдой.
— В каком смысле?
— В том, что у нас с тобой все будет кончено, останутся, как ты изящно выразился, взгляды и улыбки. Это мое условие. Ты согласен с ним? Ты меня потеряешь. Роберт долго подбирал слова, сохраняющие лицо, и, наконец, произнес:
