— И пить будете? — спросил Авдеев.
— А то! Смотреть что ли на нее проклятую?
— Ваше здоровье, — сказал Авдеев и опрокинул содержимое рюмки в рот.
— Лихо, — оценила Юлия, сделав глоток, она поморщилась, и было, поставила рюмку на стол, но Авдеев сказал, повторяя слова известного кино героя.
— Тостуемый пьет до дна.
Юлия улыбнулась и осушила рюмку. Взяла огурец, блаженно вдохнула его укропный аромат и немедленно съела.
— Странная здесь посуда, — заметила она.
— Это солдатские миски, — объяснил Авдеев, — хозяин этого заведения бывший армейский прапорщик.
— Как я люблю это в людях, — восхищенно сказала Юлия, — фанатичная преданность своему призванию. Помните в фильме "Мери Поппинс, до свидания" — бывший моряк живет в доме в виде подводной лодки.
— В армии он был заведующим столовой, — продолжал Авдеев, — уходя на пенсию, прихватил с собой весь столовый инвентарь, благо часть расформировали. Когда его в этом попрекают, он отвечает, что армия ему еще должна осталась, за загубленную молодость.
— Вот все-то вы норовите опошлить, — упрекнула Юлия.
— Я говорю правду.
— Кому нужна ваша правда, я так красиво все вообразила, а вы все испортили.
— Я больше не буду, по- детски сказал Авдеев, — простите меня.
— Ни за что.
— Чем я могу искупить свою вину?
— Кровью.
Авдеев с любопытством посмотрел на Юлию, глаза ее блестели, на щеках появился румянец.
— Я вас спрошу о чем-то, а вы ответьте правду, и тогда мы будем квиты.
— Договорились?
Раздался телефонный звонок, Юлия извлекла из сумочки телефон.
— Да, милый? Мы обедаем, уже погуляли, присоединяйся к нам, очень жаль, до вечера, пока, целую.
К столу приблизился половой и наполнил рюмки.
— Ваше здоровье, — сказал Авдеев и выпил.
Юлия сделала глоток и поставила рюмку.
— Ничего вы водку хлещете, как сапожник.
— Сын, — выдохнул Авдеев.
— Что сын?
— Мой папа был сапожник.
— То-то я и смотрю, гены значит.
— Они проклятые, ничего не могу с собой сделать, как водку увижу, не успокоюсь, пока всю не выхлестаю.
Юлия посмотрела на штоф, в котором явно было больше полулитра, затем с опаской на Авдеева, но, распознав усмешку в его устах, сама улыбнулась.
— Вы шутите!
— Каюсь, — сознался Авдеев, — но выпить люблю, скрывать не стану.
— А какая здесь кухня? — спросила Юлия.
— Не знаю, я туда ни разу не заходил, — простодушно сознался Авдеев.
— Я не в этом смысле, а в смысле национальной принадлежности.
— А, вон вы в каком смысле, кухня здесь советская, иначе говоря, Союз нерушимых республик свободных, отовсюду понемногу.
