В Лондоне, где в скором времени происходила деловая встреча между сторонами, также главным вопросом фигурировала окончательная сумма выкупа, должная перекочевать в бездонные карманы сомалийских преступников. Однако на новом уровне диалог происходил живее и понятливее.
– Итак, никаких проволочек и затяжек времени, как это было в истории с выкупом «Фаины», – неторопливо очищал апельсин один из специальных сотрудников российского консульства. – Формула «чем дольше судно стоит у берегов Сомали, тем выше гонорар у юристов» в данном случае не сработает. На передачу выкупа вам дается ровно пять суток.
– Хорошо, – попыхивая хорошим табачком, кивает британец. – Каков потолок?
– Вы будете располагать полутора миллионами евро. Это разумный максимум.
– Вся сумма принадлежит судовладельцу?
– Нет. Фифти-фифти. Государство, как вы понимаете, тоже заинтересовано в спасении своих граждан.
– Схема оплаты услуг моей конторы – стандартная?
– Нет. Мы предлагаем новую.
– Вот как? – искренне удивляется партнер. – Надеюсь, она не хуже прежней?
– Ничуть. А при некоторых обстоятельствах вознаграждение окажется даже выше привычного.
Во взгляде британца поселяется заинтересованность. Но и червь сомнения не сдается:
– Эти обстоятельства… о которых вы упомянули… они в принципе возможны? Речь идет о реальных вещах?
– Естественно.
– Хорошо. Я готов выслушать вашу схему.
– Итак, фиксированной остается премия за выкупленное судно – четверть миллиона евро…
Юрист кивает: это нормально.
– За каждого выжившего моряка вы получаете по двадцать пять тысяч…
– А вот это грабеж! – разламываются в пепельнице остатки сигареты.
Дипломат как ни в чем не бывало закидывает в рот апельсиновую дольку и повторяет:
– За каждого выжившего моряка ваша юридическая компания получит по двадцать пять тысяч евро. В том случае, если моряк не только жив, но и здоров, вознаграждение увеличивается в десять раз. Ровно в десять раз.
– Ого, двести пятьдесят тысяч за одного моряка! – присвистывает британец. За такие деньги стоит поработать!
– Именно. За одного здорового моряка.
Однако в ту же секунду пройдошный адвокатский мозг сооружает новое препятствие:
– Минутку-минутку! «Здоровый человек» – это довольно расплывчатая юридическая формулировка. Что, по-вашему, она означает?
– Не беспокойтесь: врожденное плоскостопие, насморк и переломы десятилетней давности учитываться не будут. Нас интересует состояние членов экипажа от момента захвата судна пиратами до момента его освобождения.
