— Для чего ещё придуманы книжки? — он пожал плечами.
— Послушай ты, энциклопедист-полиглот, — начала Яна таким тихим и ласковым голосом, что у меня глаз задергался и руки затряслись. — Захлопни книжку и не шурши листами, а то неровен час, без переплета останешься.
— Я… я же не знал… я не хотел… — у Идио задрожали губы, а глаза наполнились слезами, став похожими на озёра. — Я просто… прооооостите меня, дурня бестолкоо… блблблбл! — он бухнулся на колени и скрылся под водой. Только пузыри пошли.
— Идио, ты что, совсем дебил?! — печально спросила Яна, вылавливая его.
— Да, — повинился он.
Неподалёку из воды торчали огромные серо-коричневые валуны, похожие на четырёх окаменевших медведей. Мы забрались к мишкам на спины и принялись стягивать с себя одежду, намереваясь высушить её на солнце, а вурдалаки уселись на берегу, намереваясь вести осаду до обедного… то есть, победного конца.
— Что дальше делать будем? — спросил я, раскладывая тунику и штаны для просушки. Идио с таким болезненным изумлением уставился на мои красные в белую полоску трусы, что я невольно смутился. У самого Де Вила вместо трусов были какие-то девчачьи панталончики.
— Сидеть и ждать, — Яна вылила из ботинок воду и блаженно пошевелила пальцами в красно-белых полосатых носках (ну, Один! Ш-шутник!). — Но если не терпится — пойди, объясни волчикам, что они — как же?.. Вот это белка!
— Слушай, я знаю, что я болван, осёл и глюказоид лохматый, — надулся я, — Но зачем об этом постоянно напоминать? Я извинялся! И не один раз! Господи Иисусе!
Идио неодобрительно засопел.
— И нечего на меня смотреть так! — накинулся я на парня. — Сидишь тут, молчишь про меня всякое… А бог всё равно один, Иисус Христос! И в него верую!
— Будто я вам мешаю, — обиделся Идио.
— Сань, не гони волну, — вмешалась Яна, стягивая рубашку вместе с майкой. — Не забывай, миры у нас разные.
— Но в книжках…
— Большинство авторов, с рождения находясь в тисках христианской идеологии, попросту забывает, что хоть Бог один, имена его и обличья могут быть разными. А христианство, кстати, могло возникнуть только в мире, где развитие цивилизации шло параллельно с нашим, где существовал иудаизм с его понятием мессии и римляне с их обычаем распинать преступников на крестах… Зачем я тебе всё это рассказываю?
— Не знаю. Я и не слушаю. Мне есть хочется.
— А ты подумай о чём-нибудь другом — о цветах, о птичках, о солнечном дне…
— Об омлете с колбаской и зеленым луком, — поддержал Идио, не сводя округлившихся глаз с Яниной груди, а, вернее, с её чёрного кружевного лифчика.
