Станкевич действительно был окружен какой-то совсем особой атмосферой любви и восторженного почитания. "Невозможно передать словами, - говорит в воспоминаниях о Станкевиче Тургенев, - какое он внушал к себе уважение, почти благоговение" 2. Благоговейными оценками Станкевича изобилуют письма Белинского. Станкевич призван на "великое дело". "Я встретил в жизни только одного человека, которому безусловно поклонился и теперь кланяюсь и всегда буду кланяться..." После смерти Станкевича Белинский называет его "божественной личностью" и утверждает, что обязан ему всем, что есть в нем человеческого. "Подумай-ка, - пишет он Боткину, - о том, что был каждый из нас до встречи со Станкевичем или с людьми, возрожденными его духом" (XI, 193, 265, 547, 554). Подобным признанием откликнулся на смерть Станкевича и Грановский: "Он был нашим благодетелем, нашим учителем, братом нам всем, каждый ему чем-нибудь обязан. Я больше других" 3.
1 Анненков П. В. Воспоминания и критические очерки. Спб., 1881, с. 382.
2 Тургенев И. С. Указ. изд., Соч., т. 6, с. 393.
3 Т. Н. Грановский и его переписка, т. 2, с. 101.
Герцен, Тургенев, Анненков искали причины значения и влияния Станкевича в том, что он был воплощением совести людей своего круга, чистейшим носителем их нравственных интересов. Но это еще не все. Смысл своеобразного культа Станкевича уясняется полностью только в связи с глубоким умственным переломом, наметившимся в конце 30-х - начале 40-х годов. Бакунинский романтизм был к тому времени уже запоздалым. Идея конкретной действительности входит в кругозор Белинского в 1838 году, даже осенью 1837-го, когда он впервые познакомился с эстетикой Гегеля. 1838 год переломный и для Лермонтова: это начало работы над "Героем нашего времени". Герцен, Огарев, Боткин - каждый из них на рубеже 40-х годов расстается с романтизмом (другое дело, что какие-то элементы романтического сознания люди 30-х годов сохранили навсегда).
Новое и могущественное движение умов, которое Герцен назвал уже реализмом, отличалось прежде всего универсальностью. Речь шла о новом методе, приложимом к самым разным областям человеческой деятельности, n тем самым о формировании реалистического человека.
Потребность в новом строе сознания, в новом эпохальном герое была напряженной; однако этот новый эпохальный образ отличался пока неопределенностью. Ведь расплывчатым, зыбким был пока и самый термин реализм, еще не оторвавшийся от своих чисто философских значений, от умозрительной формулы противостояния идеального и реального. Модель нового характера еще не сложилась, и в переходный момент требования предъявлялись еще главным образом негативные. Надо было прежде всего избавиться от признаков изживающей себя романтической идеальности - от ходульности, призрачности, фразы. Этой потребности, все более настоятельной, своей личностью ответил Станкевич. Станкевич - раннее и в известном смысле еще негативное воплощение искомого реалистического человека, - и в этом разгадка его безошибочной силы и власти над умами.
