Жеронт, один.
Жеронт. Да, да, все ясно. Дорвалю стало известно, в какую страшную бездну рухнул этот несчастный. Да, он узнал это раньше, чем я. И, если бы не Пикар, я бы до сих пор был в полном неведении. Это так, так, несомненно. Дорваль боится породниться с погибшим человеком. Он сейчас у него. Наверно, подробно расспрашивает, чтобы удостовериться окончательно. Но почему он не сказал этого мне? Я бы объяснил ему, убедил бы его… Почему он не поговорил со мной? Он скажет, что моя вспыльчивость всему виной, что я не дал ему вымолвить ни слова. Ничего подобного, ему стоило немного подождать; останься он, я бы успокоился и он мог бы все мне сказать. Ах, племянник! Недостойный человек, обманщик, предатель! Ты все сгубил, и свое состояние, и свою честь. А я любил тебя, преступник! Да, я тебя слишком любил. Но я вычеркну тебя и из сердца, и из памяти. Прочь отсюда! Погибай в другом месте… Но куда ему деваться? А, все равно; не желаю и думать об этом. Меня интересует только его сестра. Она одна заслуживает и любви, и заботы. Дорваль — мой друг. Дорваль женится на ней. Я дам ей приданое, я все мое состояние ей отдам. Пусть виновный пострадает, но невинных я не покину никогда.
Даланкур и Жеронт.
Даланкур (входит, взволнованный, и бросается к ногам Жеронта). Дядя, умоляю вас, выслушайте меня!
Жеронт (оборачивается, видит Даланкура, отступает). Чего ты хочешь? Встань!
Даланкур. Дядя, дорогой дядя! Перед вами несчастнейший из смертных. Умоляю вас, выслушайте меня!
Жеронт (тронут, но все еще в гневе). Встань, говорят тебе.
Даланкур (на коленях). У вас такое доброе, благородное сердце! Неужели вы покинете меня? Я виноват, но вина моя — из-за любви, из-за чистой, преданной любви. Я был виноват, конечно, что не слушал ваших советов, пренебрегал вашей отеческой любовью. Но, дядя, дорогой мой, во имя наших родственных уз, во имя той общей крови, что течет в наших жилах, заклинаю вас — смягчитесь, троньтесь моей участью!
Жеронт (понемногу смягчаясь, тайком утирает слезы). Как… и у вас хватает смелости?
Даланкур. Меня приводит в отчаяние не потеря состояния — что в нем? Во мне говорит чувство, более достойное вас. Чувство чести. Неужели вы потерпите, чтобы ваш родной племянник был заклеймен на всю жизнь? Я ничего не прошу у вас для нас лично, только помогите мне честно расплатиться с долгами, спасите мою репутацию, — и я даю вам слово и за себя, и за жену, что никакая бедность нас не испугает, если среди лишений у нас останутся утешением незапятнанная честь, наша взаимная любовь и ваша привязанность и уважение.
