— Не сердитесь, что я приехал. Я ненавижу навязывать себя, но ваша жена сама меня привезла. Мое положение двойственно, я знаю, мне не надо было принимать ее предложение, но тяга к любимой работе оказалась сильнее.
— Не извиняйтесь. Я очень рад, что работаю с вами, и думаю, вместе мы сделаем превосходный фильм.
Он очень взволнован, мы пожимаем друг другу руки. Я уточняю:
— Было бы предпочтительнее, если бы мы встречались в Париже, для работы…
— Правильно. Можете приезжать ко мне.
Он быстро соображает. Нам лучше работать у него, потому что у меня нам все время пришлось бы сталкиваться с Сильвией. Пока же мы договариваемся встретиться еще два-три раза в Шенвьере, поскольку стоят погожие дни. После обеда я буду приезжать за ним, а вечером — отвозить назад. Иногда я буду оставаться здесь на ночь, с Сильвией, ей это будет приятно…
Старик рад радехонек, что снова увидит Фредерику Мэйан. Так рад, что я не осмеливаюсь ему сказать, что благодаря мне она не будет сниматься в фильме. Ха, он припишет это Сильвии.
В тот вечер, когда мы были у Брауна, приехала Фредерика Мэйан и села работать с нами. Меня разбирала злость. Выходит, эта дурочка Сильвия ничего не сказала ей! Фредерика—старая развалина (ей не меньше сорока), выряженная, как огородное пугало, она выглядит ещё ужаснее, чем я думал. Вечером в Шенвьере — семейная сцена.
— Что это значит? Явилась Фредерика Мэйан, как ни в чем не бывало, сияющая от того, что появилась возможность вернуться в кино. Я же тебе, кажется, ясно сказал…
— Дорогой, у меня не хватило мужества. Она уже дала интервью прессе, все рассказала, что снова будет сниматься. Если бы я ей сказала, что все отменяется, она бы не пережила этого. Я не смогла.
— Сильвия, послушай меня. Если в сорок восемь часов ты ее не выставишь, уйду я. Сначала из фильма, потом из твоей жизни. Мне надоели эти нескончаемые унижения! Ты поняла?
Дело в шляпе. Она не осмелится ничего сказать своей старой приятельнице, и Мишель, под сурдинку, вновь обретет утерянную свободу. Вот повезло!
Опять неудача. Она выдворила Фредерику Мэйан. И тогда я беру быка за рога.
— Сильвия, я должен сделать тебе одно очень важное Признание.
— Слушаю тебя.
В последний момент я растерялся, не зная, с чего начать. Очертя голову бросаюсь в омут.
— Сильвия, я уже несколько месяцев изменяю тебе, у меня есть любовница, ее зовут Маргарита. Я люблю ее и не могу без нее жить. Мы должны расстаться.
Она смотрит на меня без всякого удивления. Возникает тягостная пауза, и я предпочел бы оказаться за сто километров отсюда. Она так спокойна, что мне становится страшно. Я уже начинаю жалеть, что дал ей этот револьвер. Вдруг она вытащит его из сумочки… Она сейчас заговорит. Говорит. Крупный план. Губы Сильвии.
