Это было уже слишком. Он долго сидел, неподвижно уставившись на шкаф с зелеными створками. В его распоряжении было уже как минимум два подозреваемых. И ни один из них его не устраивал.
Ни Браун с его поломкой машины.
Ни Фредерика Мэйан с ее ядом.
Потому что он своими собственными глазами видел тело Сильвии Сарман, продырявленное тремя выстрелами из пистолета.
Открылась дверь, и вошли два инспектора: Марсо и Тюилье. Оба, широко улыбаясь, пожали ему руку.
Марсо сказал:
— Ну что, это надо бы спрыснуть. Тюилье сказал:
— Поздравляю.
Он подавил зевок. И что они все к нему цепляются? Всю механику их шуток он знал наперед. Если бы он, не дай Бог, спросил: «почему», они бы ляпнули какую-нибудь пошлость и потом целый час покатывались бы со смеху. А сегодня утром он, честно говоря, совсем не расположен к шуткам, и все из-за этого дела Сарман, которое преподносило все новые и новые сюрпризы. Если и дальше будет так продолжаться, к вечеру ему придется арестовать весь Париж!
— Что вам?
— Поступаем в твое распоряжение, приказ шефа. Похоже, тебя повысили в звании.
— Еще бы! Я всю ночь не смыкал глаз! Вот и дослужился!
— Слушай, ты вздремни, а мы тебя подменим.
— Да нет, не стоит. С этим делом лучше покончить сейчас, не затягивая.
Дверь снова отворилась. Вошел полицейский в униформе, положил на стол конверт, сказал:
— Господин инспектор, комиссар поручил мне передать вам заключение судебно-медицинского эксперта.
— Спасибо.
Он с ужасом посмотрел на ворох писанины, завалившей его рабочий стол. Вскрыв конверт, принялся вслух Читать заключение.
— Экспертиза потерпевшей произведена, числа, в ноль часов тридцать минут. Женщина, примерно тридцати лет, убита тремя выстрелами из револьвера в область грудной клетки и т. д. и т. п., калибр оружия и т. д. и т. п. В результате более полного исследования в институте судебной медицины и т. д. и т. п. установлено, что потерпевшая страдала эндокардитом. Однако смерть была вызвана тремя пулями, одна из которых проникла и т. д. и т. п. По нашим оценкам, смерть наступила между девятнадцатью и двадцатью часами и т. д. и т. п.
Он положил заключение на стол и взглянул на коллег, хотя и одного с ним звания, они теперь были под его началом. Он не испытывал от этого той гордости, которую ощутил бы в иные времена. Сон валил его с ног. Он сказал:
