«Охотничьи» – смерть пограничника. «Памир» – нищий в горах».
«Донские» – самые конченые, как будто отсыревшие всегда были. Вонючие. Когда курево заканчивалось, перезабивали с чаем либо самокрутки крутили».
«Лапшу катали из муки, которую надо еще было просеять от жучков и червячков».
«У афганцев покупали мясо, зелень, капусту цветную, рис, лепешки и водку. А «экономистов», которые «ни грамма в рот, в п…зду ни сантиметра», близко не подпускали. Из-за таких и войну афганскую прое…ли. Пиво пили баночное и бренди «Нерон». Уточняю, на свои! Четыреста майорских чеков на еду хватало. В столовую не ходили – смертельно опасно. По роду службы была возможность получать продукты сухим пайком. Это самое выгодное дело».
«Рис, перловка, сливочное масло в банках, минтай в масле, сгущенка, тушенка, запаянные в полиэтилен и проспиртованные батоны, плавленый сыр, банки с сухарями, чай из верблюжьей колючки, иногда непропеченный хлеб из дивизии (пекари, суки, дрожжи тырили на бражку) – и, пожалуй, все. Жрать хотелось постоянно. Помню, как собак за милую душу ели, когда совсем невмоготу было».
«На боевых: чай в таблетках, сахар, сигареты; если на неделю, то брали тушенку – банку на двоих, сало в баночках, сухари. Каша рисовая и гречневая в банках. Сами себе паек ужимали, боеприпасы нужнее».
«Выкинут на задание на определенное время, а потом приказ продолжить разведку. Жрали траву, жидкость из нее выжимали, на выходе сознание теряли только при виде воды, а теплое поешь, рыгаешь – все с язвой».
«На блоке за Багланом – «позаботились»! Сухпай кончился, а задача – нет. Стали вертолетом еду возить, мол, жидким кормим! Такую бурду с неба спускали – не описать! В кишлаке, внизу, у таджиков лепешек попросили, арбузов. Тем и питались на горке неделю. А выше нас «духи» сидели, спускали по реке бараньи кишки».
«Свежее мясо привозили в Кундуз, в гробу его видел! То мочалка, то сало сплошное. Правильнее всего тушенка семипалатинская».
«Сахара месяцами не было. Это в Баграме, 81–83 гг., 808 обс 108 мсд. Офицеры по второму разу в столовке норовили поесть, их официантки выгоняли».
«Хлеб кушали черствый раз в неделю. Лепешки пекли на комбижире. Сразу начинала болеть печень. Гречка, рис были за счастье».
Как-то у вольняжек на дизельной натырили банок со сливочным маслом. Открыли, а там смазка прозрачная».
«Муку достали белую, высший сорт. Испекли лепешки на противне – черные! Зато у узбека нашего руки – белые! Ничего, пока горячие, есть было можно. Понятно, костер на солярке, копоть. Рецепт: мука, вода, соль, комбижир. И замешивать подольше».
