— Да. Теперь мы по крайней мере знаем, как Чудик читает наши записочки, которыми мы с такой осторожностью обмениваемся. Вы читаете их для него.
За последние два дня жизнь Пэтси нарушалась самым бесцеремонным образом: сначала ее бесцеремонно раздели и бросили в камеру, потом лишили всякой возможности уединиться и заставили делать все на глазах других людей — спать, есть, даже отправлять естественные надобности.
Но это последнее вторжение было чем-то новым. До сих пор она по крайней мере сохраняла иллюзию, что хотя бы мысли принадлежат только ей. И вот теперь эта иллюзия разбита. Некое жуткое, таинственное существо — не Чудик, а кто-то еще, неизвестный — видело и чувствовало то же, что и она сама.
И, конечно, это все продолжается. Ситуация представлялась совершенно нетерпимой, но… у нее не было иного выбора, как только терпеть.
Если на других эта новость и подействовала так же оглушающе, как на Пэтси, то они этого не показали. Все собирались вокруг того, кто в данный момент надевал шлем, дожидаясь своей очереди. Как на Рождество у дяди Кабби, когда каждый ребенок требовал себе лучшую игрушку. Даже Даннерман и Розалина утратили привычную сдержанность, хотя Даннерман с досадой заявил, что у него ничего интересного не было — он всего лишь спал в кровати (Пэтси подумала, что это подтверждает ее догадку — на Земле, там где оказались их двойники, была ночь). Розалина вообще ничего не увидела, но и не согласилась с предположением Даннермана, утверждавшим, что она просто спала.
Затем подошла очередь Джимми.
Его «сеанс» длился дольше, чем у других, и все уже начали терять терпение. Одной рукой он вцепился в шлем, а другой отгонял торопящих, а когда наконец снял устройство, то расцвел в улыбке.
— Знаете, я сильно обеспокоился, послушав вас. Стража, камера и все такое. Но все оказалось отлично. Я был в центре подготовки астронавтов. В своем стареньком «фиате» ехал куда-то от базы. Дорога была знакома, она совсем не изменилась со времени моего последнего посещения. На мне была форма. Похоже, я даже получил повышение.
— Я считал, что вас выкинули из отряда, — заметил Даннерман. Джимми нахмурился.
— Ну, да. Наверное, меня восстановили. В общем, я был не один. Не знаю, куда мы направлялись, но явно собирались отдохнуть. Кстати, мы разговаривали на китайском.
— О чем? — спросил Даннерман. Джимми слабо улыбнулся.
— А как вы думаете? Это же было свидание, старина!
— Наш верный Лин, — простонал Мартин. — У него всегда одно и то же на уме.
