— Молчать! От этого места я тебя отрешаю. Ищи другой приход! Пьяница! Как же ты, благочинный говоришь, что у тебя нет пьяниц? Ты с ними вместе пьянствуешь!
— Действительно, справедливо изволите сказать, ваше преосвященство, благочинный с ними вместе пьянствует.
— Я ни водки, и даже никакого вина не пью совсем, ваше преосвященство.
— Молчать! Что ж ты думаешь, что я больше поверю тебе?
Егор Фёдорович шепчет мне: «Коль не верит никому, так уж и сделал бы К-ву благочиннихой над нами». N. N. подошёл к преосвященному, стал на колени: «Ваше преосвященство! Помилуйте! У меня тут дом»...
— Молчать, дурак! Вон пошёл!
— Ваше преосвященство (не вставая во всё время с колен), я человек бедный, у меня два сына в семинарии, я разорюсь совсем, должен буду исключить детей, они погибнут...
— Благочинный, отведи его прочь! Вы, господа, довольны своим причтом? Говорите. Если нет, так...
Все, в том числе и мой Агафонов, привстали: «Довольны, ваше преосвященство, очень довольны»!
N. N. «Ваше преосвященство!...» Но К-ва: «Завтра же велю твой дом снести с моей земли! По бревёшку велю раскидать. Преосвященнейший владыка отказать уже изволили тебе от нашего прихода; ты теперь уже не наш. Завтра же, чтоб и духу твоего не было в моём селе».
— Ваше преосвященство, помилуйте!
— Пошёл вон! Священник села Р. К-ий! Сюда!
К-ий подошёл к столу, поклонился в ноги и стал.
— Скажи: какие обязанности священника?
— Научать народ вере...
К-ва: «Ну, уж наш поп научит! Сам мужиков поит вином по праздникам».
Тут его преосвященство перебрал нас всех, кроме, впрочем, меня, Егора Фёдоровича и благочинного. Сколько «дураков» мы получили тут от щедрот его преосвященства, что не перечтёшь и по пальцам! Что ни слово, то: «Ну, дурак, дурак, дурак! И по роже-то видно, что дурак!» Каждый подойдёт к столу, поклонится в ноги, 5–10 получит «дураков», поклонится в ноги за милостивое слово опять и отойдёт. Начальник же наш благочинный, получал по нескольку «дураков», после каждого, на загладочку: «Дурак, дурак! И благочинный дурак, что даёт тебе (в формуляре) отметку хорошую, — дурак и он». И это после каждого спрошенного. Таким образом если мы, 70 человек, получили по 7 «дураков», то наш о. благочинный удостоился получить их семьдесят раз седмерицею.
После испытания в знаниях догматов веры и правилах христианской нравственности, преосвященный стал заставлять, опять всех по одиночке, петь по октоиху. И опять: поклон, дурак, поклон и — вон. Тут уж непременно на каждую нотку село по «дураку»!
