— И вам того же, Алехандро.
* * *
Около полудня они остановились на берегу реки — напоить коней. Алехандро спустил Гильома на землю, чтобы мальчик побегал и размял ноги, и подвел коня к Филомене. Поблизости никого не было.
— Если обстоятельства позволят, можем мы встретиться сегодня вечером? — спросил он и добавил: — Чтобы поговорить, конечно.
Их отражения в воде пошли рябью, когда кони припали к воде. Филомена не отвечала, но выражения неодобрения на ее лице он не увидел.
— Если вы не считаете, что это неосмотрительно.
Она еще немного помолчала.
— Я не против поговорить. Конечно, есть вещи, которые я предпочитаю не обсуждать, но кто откажется от хорошей компании? — Некоторое время они смотрели, как маленькие волны тревожат спокойную гладь озера. — Учтите, солдаты станут болтать, увидев нас вместе. Они считают меня странным и могут подумать то же о вас.
Он едва не рассмеялся.
— Только представьте, что они подумали бы, если бы узнали то, что знаю я.
— Не сомневаюсь, они сочли бы меня подходящей добычей для утоления своего вожделения, — отрезала она без намека на юмор.
Честный, прямой ответ Филомены расстроил Алехандро.
— Ну, не сомневаюсь, они сочли бы меня подходящей добычей для утоления своей ненависти, если бы узнали то, что уже знаете вы, — ответил он. — Я буду очень осторожен, ради нас обоих.
Остальные начали вновь садиться на коней. Алехандро подозвал Гильома. Отходя от Филомены и ведя коня в поводу, он обернулся:
— Итак, до вечера.
* * *
Капитан английских стражников сунул кошелек в руку вдовы. Она не стала рассыпаться в благодарностях, просто взвесила в руке полотняный мешочек, пытаясь оценить, сколько там денег. Явно гораздо больше тридцати сребреников, когда-то давно полученных за другое предательство. Теперь она определенно сможет перебраться в Англию и с удобствами устроиться там.
«Он в спешке покинул Авиньон и взял с собой мальчика. Да, мальчик золотоволосый, с голубыми глазами. Не знаю, куда они поехали, но это произошло всего несколько дней назад».
Она сунула кошелек в карман фартука и направилась в общественные конюшни.
— Я хочу выехать со следующей группой, которая отплывает в Кале, — сказала она конюху, сунула ему монету и объяснила, как ее найти, когда придет время.
* * *
Большая часть дня ушла на трудный спуск от Клюни к равнине. До Дижона, если повезет, они должны были добраться до заката. Выехав на равнину, отряд снова поскакал тесной группой, а не друг за другом, как среди скал, где дорога была чуть шире тропы. Разговаривая, снова можно было не кричать. День стоял чудесный, солнечный, со свежим ветром, насыщенным ароматом цветов.
