Тернер подавил улыбку.
— Нет, разумеется, нет. Как глупо получилось. Я как-то не подумал.
Несколько минут спустя их лошади были оседланы, и они пустились в путь к Чивер-холл, который находился в пятнадцати минутах езды. В течение первых минут воцарилось молчание — Миранда не хотела портить свои такие счастливые мгновения словами.
— Ты хорошо провела время на празднике? — наконец спросил Тернер.
— О, да! По большей части, все было просто прекрасно.
— По большей части?
Он увидел, что она вздрогнула. Очевидно, она сказала не подумав.
— Ну, в общем, — медленно начала она, покусывая губу. — Одна из девочек наговорила мне кое-какие недобрые слова.
— И? — подтолкнул он ее к откровенности.
Он понимал, что настаивать не стоит, но и оставить все как есть нельзя, судя по его опыту общения с сестрой. И оказался прав. Смерив его изучающим взглядом, она продолжила:
— Это все Фиона Беннет, — сказала она с отвращением в голосе. — Оливия назвала ее глупой старой коровой, и надо сказать, что я ничуть не сожалею, что она это сделала.
На ее откровения Тернер совершенно серьезно отреагировал:
— Я тоже ничуть не сожалею, если Фиона сказала тебе что-то недоброе.
— Я знаю, что не симпатичная,— вспыхнула Миранда. — Но ужасно невежливо сказать об этом, не говоря уже о том, какими словами.
Тернер внимательно посмотрел на нее, не зная точно, что нужно сказать, что бы успокоить маленькую девочку. Она не была красивой, это он понимал, и если бы он стал утверждать обратное, то она ему бы просто не поверила. Но и не была уродливой. Она была… довольно нескладная.
Он был спасен от необходимости что-то говорить, когда Миранда продолжила:
— Я думаю, что это из-за того, что у меня каштановые волосы.
Он удивленно приподнял брови.
— Они не привлекательные, — объяснила Миранда. — Да и в карих глазах нет ничего интересного. И я слишком высокая и тощая, а лицо слишком вытянутое и бледное.
— Да, это все верно,— подтвердил Тернер.
Миранда повернулась к нему с одновременно угрожающим и грустным выражением на лице.
— У тебя действительно каштановые волосы и карие глаза. Так что даже бесполезно это отрицать, — продолжил Тернер, делая вид, что тщательно ее разглядывает. — Ты худенькая, и лицо вытянутое. Ну и бледноватая.
Ее губы задрожали, отчего Тернер решил перестать ее дразнить.
— Но так уж случалось, — с улыбкой произнес он, — что сам я предпочитаю леди с каштановыми волосами и карими глазами.
— Не может быть!
— Может. И так было всегда. А еще мне нравится светлая кожа.
