«Натаха… Славный человечек…»
Он усмехнулся - вспомнил, как самозабвенно подсказывала она ему на уроках: спрятавшись от учителя за широкой спиной Сашки Мартынова, руками, губами, глазами, всем, чем только возможно, пыталась передать ему нужный ответ. Как послушно бегала за планерами и ракетами, которых они вместе запускали на пустыре за школой…
А как она болела за него, когда он выходил на ринг! Как вся съеживалась, зажмуривалась, закрывала лицо, когда он пропускал удар, как радостно кричала, прыгала и махала руками, когда его объявляли победителем! А потом разглядывала, осторожно дотрагиваясь, его синяки и ссадины. «Больно, Левчик?» - и опять эти глаза…
Левчик вдруг понял, что он почувствовал вчера после ее звонка. Ну, радость - это понятно, но было еще что-то… Вчера он этого не понял, а сейчас вот - дошло. Жалость.
Значит, не задалась у Натахи жизнь, раз до сих пор одна. Счастливые бабы варят мужу борщи и рожают детей, а не диссертации пишут, - так считал Левчик. Да и то, что она ему позвонила, говорило о многом. От хорошей жизни не разыскивают старых приятелей, с которыми не виделись… сколько… одиннадцать лет! И, к тому же, таких, как он, - бывших зеков. А, может, у нее какая-то проблема, может, ей помощь нужна?
Левчик вздохнул. Помочь он ей, конечно, был бы рад. С работой, например. Ну и что, что она историк? Все равно, баксов на четыреста-пятьсот что-нибудь подыскать можно… А вот то, что она одна… Как тут поможешь? С ее-то комплекцией - какой мужик на нее позарится? Эх, Натаха, Натаха…
Заверещал звонок. Наташа бросилась к двери, распахнула ее и застыла от изумления.
- Левчик?! - едва вымолвила она.
На пороге ее квартиры стоял роскошный красавец - высокий, статный, широкоплечий, в распахнутом настежь шикарном кашемировом пальто, с двумя огромными букетами ослепительно белых хризантем. Он был без шапки, и на его черных, как вороново крыло, волосах поблескивали капельки растаявших снежинок. Его широко раскрытые глаза смотрели на нее с таким же растерянным удивлением.
- Левчик? - уже уверенней спросила Наташа.
Он шагнул вперед, в прихожую - она тут же наполнилась ароматами цветов и дорогого мужского парфюма, - закрыл за собой дверь и с робкой улыбкой повернулся к ней.
- Ната… ша… - запнувшись, пробормотал он.
Как только он вообще смог сохранить дар речи!
Вместо нескладной толстухи Цыбиной перед ним стояла высокая девушка с совершенно обалденной фигурой! Узкие потертые джинсы обтягивали ее стройные ноги, под просторным свитером грубой вязки легко угадывались гибкая талия и высокая грудь. Густые волосы были собраны в пучок на затылке, а из-под низкой челки на него удивленно смотрели такие знакомые - непостижимые, загадочные, потрясающие Наташины глаза.
