Пронести такую любовь незапятнанной через все 42 года совместной жизни и почти 50 лет с начала влюбленности подростков, воспитанных в строгих кавказских традициях, преодолеть временную разлуку, голод и холод, испытания суровой ранне-большевистской и опасности поздне-сталинской эры — наверное, было непросто. Они выдержали все ведомые нам (и еще больше — неведомые) трудности подчас жестокой действительности. Они так и не зарегистрировали свой брак, но прожили всю жизнь в любви и верности. Мы с братьями, когда их вспоминаем, шутим, что отпущенные небом на наш род семейные добродетели родители взяли себе почти целиком, оставив нам совсем немного.
Я не хочу сказать, что между ними не было размолвок, каких-то обид. Чаще всего они происходили в результате недоразумений, но иногда были связаны с работниками НКВД-МГБ. Один раз сам Берия обвинил перед Сталиным всех жен членов Политбюро в том, что они бесплатно пользовались услугами ателье Управления охраны — это ателье было и небольшим магазином. Мама, как в высшей мере аккуратный человек, десятками лет хранила все квитанции. Ее обидело больше всего то, что муж поверил работникам МГБ, а не ей. Симпатии ее к Берия это тоже не прибавило. Молча она положила перед мужем картонные коробки с квитанциями. Отец потом торжественно их продемонстрировал Сталину, Берия и другим в Политбюро, сказав: «Не знаю насчет жен других товарищей, но моя жена за все платила!» Зато она потом дня два с ним почти не разговаривала.
Однажды, в середине 50-х годов, он тоже с ней в течение нескольких дней сухо и даже сердито разговаривал. Она не могла понять в чем дело. Но меня больше всего удивили ее слова, сказанные своей младшей сестре Айкуш и услышанные мною: «Если он меня больше не любит, пусть скажет, я уйду». Им обоим было уже за 60. Во-первых, я и думать не мог тогда, что любовь может играть такую роль в их возрасте, тем более что у них уже было восемь внуков. А во-вторых, я понял, как же они до сих пор любят друг друга и насколько они цельные люди, что без любви она и сейчас не представляет себе жизни в его доме. Оказалось, он был недоволен тем, что она решительно высказалась против того, чтобы пригласить в гости старого друга-одноклассника, архитектора Каро Алабяна вместе с его новой женой, актрисой Людмилой Целиковской, только что ушедшей к нему от прежнего мужа (Юрия Любимова или Михаила Жарова, не помню уже точно). Старокавказские традиции наша мама преодолевала с трудом.
