– А разве граф не приехал? – спросил один из генералов.
– Никак нет! – отвечал озадаченный комендант.
– Он выехал водою прежде нас и, верно, сейчас будет.
Городские власти встревожились. Депутация вместе с прибывшими генералами отправилась на пристань. Посадили в лодку гребцов и послали ее в ту сторону, откуда надобно было ждать графа. Толпы народа хлынули на возвышение, с которого открывается вид на юго-западную часть пролива. Прошло с полчаса. Нетерпеливое ожидание выражалось на всех лицах.
Вдруг за проливом из-за стен крепости принесся стройный гул сотен голосов и одним громовым криком пролетел по тихой поверхности озера.
– Не проехал ли граф прямо в крепость? – спросил один из приехавших генералов.
– У нас везде часовые, – отвечал комендант. Несмотря на это, в крепость тотчас же послали офицера, узнать, что там делается. Между тем все с нетерпением посматривали то на воду, то на крепостные стены. Вдруг гром пушечного выстрела потряс все сердца, гул отозвался по окрестным горам, и густое облако дыма взвилось над одной из крепостных башен. За ним грянул другой, третий выстрел.
– Фельдмаршал в крепости! – сказали в один голос генералы.
В эту минуту от крепостной пристани показалась лодка с посланным офицером. Через минуту он был уже на берегу.
– Граф Суворов, – сказал он, подходя к коменданту, – осмотрел крепость и просит к себе вас и всех желающих ему представиться.
Все остолбенели. Комендант, бургомистр, приезжие генералы, депутаты и городские чиновники поспешно сели в катер и лодки и переправились в крепость.
Гарнизон выстроен был под ружье на крепостном плацу, канониры стояли при орудиях, а Суворов с священником и двумя старшими офицерами был на юго-западной башне.
Унтер-офицер прибежал оттуда и объявил, что граф просит всех наверх.
Тут узнали, что Суворов уже с час находится в крепости, что он приехал на крестьянской лодке с одним гребцом, в чухонском кафтане, строго приказал молчать о своем приезде, пошел прямо в церковь, приложился к кресту, осмотрел гарнизон, арсенал, лазарет, казармы и приказал сделать три выстрела из пушек.
Озадаченные такой неожиданной развязкою, нейшлотские сановники поспешно поднимались по узким каменным лестницам на высокую угловую башню. В самом верхнем ярусе они остановились на площадке, едва переводя дух от усталости, и увидели бодрого сухощавого старика в широкополой шляпе и сером чухонском балахоне, под которым виднелся мундир Преображенского полка, с широкой георгиевской лентой через плечо. Это был Суворов. Приставив к левому глазу сложенные один на другой кулаки, он обозревал в эту импровизированную трубу окрестности замка, и, якобы не замечая присутствия нейшлотских чинов, говорил вслух:
