— Он любил стены, — рассеянно сказала миссис Болтай, отводя взгляд от строения в саду, и уставилась в пол. — У него было невероятное чувство равновесия. Как-то раз он заснул на стене пьяным в стельку и всё равно не упал. Я возвела эту стену к его пятидесятилетию. Он все говорил мне, что, когда придёт время, хотел бы умереть на какой-нибудь своей любимой стене и сидеть на ней мертвым, пока его не снимут.
Она ещё раз глянула на кирпичный монолит на заднем дворе и произнесла почти шёпотом:
— Теперь это его надгробие.
Джек увидел позади стены Болтая большое деревянное сооружение со стеклянной крышей. Миссис Болтай догадалась, куда он смотрит.
— Это был его бассейн. Он построил его, когда мы сюда переехали. Он хорошо плавал — единственный вид физической деятельности, в котором он преуспел. Хорошая плавучесть, природная обтекаемость, особенно при плавании в обратную сторону — острым концом вперёд, я хочу сказать. Если у вас больше нет вопросов…
— Пока нет, миссис Болтай, спасибо.
— Миссис Болтай! — послышался голос от двери. — Вам пора на получасовую разминочку.
Они обернулись и увидели атлетического сложения блондина лет тридцати, одетого в банный халат. У него были кудрявые волосы и большие карие коровьи глаза.
— Это мистер Грилькур, — быстро сказала вдова, — мой личный тренер.
Грилькур кивнул в знак приветствия. Полицейские оставили их наедине и пошли к машине.
— Думаете, это она прикончила Болтая? — спросила Мэри.
— Да нет. Она не верит, что он мог сам свалиться. Помните, её слова: «заснул на стене пьяным в стельку и всё равно не упал»? Мне кажется, она чего-то недоговаривает. У неё имеются секреты. Может, с его смертью это не связано, но всё равно.
— У большинства людей есть секреты, — заметила Мэри. — Куда мы теперь?
— В «Палитру» к мистеру Туппердяйсу.
— Как он связан с Болтаем?
— Никак.
* * *
Мистер Туппердяйс был крупным добродушным мужчиной с красным лицом. Джек хорошо знал его — их сыновья вместе играли в футбол. Лавка одновременно служила и галереей. На стенах висели картины художников-абстракционистов.
— Мистер Шпротт! — радостно воскликнул мистер Туппердяйс. — Не ожидал вас тут увидеть!
— Я сам этого не ожидал, Эдди. Вы хоть одну из этих картинок продали? — спросил Джек, показывая на заляпанные краской холсты.
— А как же! Двести восемьдесят фунтов за штуку.
— Двести восемьдесят?! Да это ж макакина мазня!
Туппердяйс ахнул и украдкой огляделся по сторонам.
— Невероятно! У вас, детективов, дьявольское шестое чувство! Понимаете, их и правда рисовала обезьяна, шимпанзе, но это между нами, ладно?
