* * *
К дебаркадеру подходила самоходная баржа. Сейчас она служила паромом. На борту, прижавшись друг к другу, стояли автомашины. Десятки грузовиков.
Деревянный мост на два дня вышел из строя. Переправа стала проблемой.
Когда баржа пришвартовалась, увидели, что палуба дебаркадера на полметра выше, чем палуба баржи.
Первый грузовик, завывая, фырча и отплевываясь, полез по широким доскам. Выехал передними колесами. Доски полетели в воду. Задние колеса с глухим звоном ударились о дебаркадер. Грузчик, спавший в кузове на ящиках, обтянутых выцветшим брезентом, от удара подпрыгнул, но продолжал спать.
- Сильно! Чья это машина? - спросил кто-то из группы шоферов, собравшихся на дебаркадере и ждущих своей очереди.
Кто-то ответил:
- Наши, со стройки. Гнали на Чуйский тракт. А грузчика только одного дают. Собачья командировка. Вишь, как замаялся. Попробуй разбуди.
Грузовик несколько раз пытался вскарабкаться. Грузчик, соответственно, подлетал в воздух, но не просыпался.
Подложили еще доски. Машина, подпрыгнув, въехала на дебаркадер. Доски полетели в воду. Грузчик полетел вверх, опустился, проснулся, ошалело посмотрел по сторонам, перевернулся на другой бок и снова заснул.
Баржа чуть отошла от дебаркадера. Положили две узкие доски. Последние.
Кто-то командовал:
- Еще один бы грузовик. Тогда на освободившееся место отгоним машины, борт подымется. И будет порядок.
Шоферы зашумели:
- А кто поедет?
- Негде развернуться.
- Без разгона.
- Как раз задние колеса и провалятся.
- Каюк машине.
У борта стоял "ГАЗ". В кузове - железные балки. "ГАЗ" стоял наискось против досок. Надо было как-то ухитриться вывернуть руль. Но где? На досках?
Парень в ковбойке (рукава засучены выше локтей) прыгнул в кабину. В углу рта сморщилась папироса. Застыл за рулем. Ни слова.
Рывком влетел на дебаркадер. Доски с грохотом в воду. Парень не остановил машину, не обернулся.
Шоферы побросали папиросы. Мягкий голос:
- Наш, со стройки. Из москвичей.
- Ну? А герой парень.
* * *
В Москве Люсина мама утром достает из почтового ящика письмо. А, опять этот сумасшедший Вовка!
Она заходит в комнату, открывает комод и кладет к толстой пачке писем еще одно. Мать уверена, что делает доброе дело. Сколько глупостей могла натворить неопытная девчонка, если бы взрослые... не помогли ей. А теперь Люся даже Вовкино имя не может слышать. Обиделась. Вот-вот образумится. Когда выйдет вся дурь из головы - тогда отдадим письма. Сердце матери не обманывает. И Люся сама благодарить будет. Тоже нашла себе героя! Знаем мы таких героев! Правда, Люся еще заглядывает в почтовый ящик, но все, что туда попадает, проходит сначала через руки матери и соседки. Вот так-то.
