А слой Е — нижняя граница области активного поглощения космических лучей Солнца, и если положение этой границы постоянно, «то, естественно, следует считать, что и высота холодного слоя, слоя серебристых облаков, расположенного ниже, так же постоянна».
Здорово…
В сущности, это могло объяснить одну из загадок серебристых облаков — постоянство их высоты. Если бы… если бы удалось доказать, что они состоят из кристалликов льда.
В 1951 году профессор Хвостиков впервые рассмотрел соотношение между упругостью насыщенного водяного пара и давлением воздуха на разных высотах.
Образование облаков в атмосфере возможно лишь тогда, когда атмосферное давление больше упругости насыщенных водяных паров. Соотношение между тем и другим на разных высотах показало любопытнейшие вещи: оказывается, образование облаков возможно лишь до высоты 30 километров и на высоте 80–85 километров. Это «разрешенные» зоны.
А зона от 30 до 79 километров является «запрещенной». Там благодаря высокой температуре и убывающему с высотой атмосферному давлению упругость насыщенных водяных паров больше атмосферного давления и сгущение водяных паров невозможно.
Итак, слой, расположенный на высоте 80–85 километров, — это граница проникновения в воздушную оболочку Земли активного ультрафиолетового и корпускулярного излучения Солнца. Граница, отличающаяся минимальной температурой, и та зона, в которой, судя по соотношению между атмосферным давлением и упругостью насыщенных водяных паров, образование облаков в принципе возможно.
Могут ли проникнуть на такую высоту пары воды?
Этот вопрос тоже был им рассмотрен. Профессор пришел к выводу: могут. Вода может образовываться и непосредственно на этой высоте. Но…
«Нужно сказать, что окончательное решение вопроса еще не достигнуто. До сих пор не сделано основное, а именно не удалось непосредственно определить, из каких частиц (из какого вещества) состоят серебристые облака… Отсутствие данных, которые позволили бы прямо ответить на вопрос о природе серебристых облаков, делает эту проблему трудной, но интересной. Пользуясь, косвенными данными и учитывая общие атмосферные закономерности, наука неуклонно приближается к разрешению загадки серебристых облаков».
…В первое же свое дежурство Роберт с десяти вечера до пяти утра несколько раз перезаряжал фотокамеры, устанавливал их — по мере движения облаков — точно под нужным углом и секунда в секунду по заданному времени производил съемку. Подробности этой ночи всплыли и отпечатались в памяти потом, утром, когда, возвращаясь домой, он стоял в тамбуре вагона. (Электрички еще не начали ходить, и Роберт ехал в поезде дальнего следования — уговорил проводника. Спешил: в тот день ему еще нужно было сдавать экзамен по химии.) Он стоял в тамбуре, не очень даже усталый, скорее наоборот — легкий какой-то, и в голове тоненько, радостно звенело. Перестук колес иногда словно отступал. Роберт опять слышал четкие удары в динамике приемника на наблюдательной площадке — удары, отсчитывающие точное время. И вслед за этим воспоминанием пришло другое, зрительное: призрачный, почти неуловимый отсвет серебристых облаков на траве, на стене домика, где хранилась аппаратура, в объективе фотокамеры. И влажно пахнущая ночная земля, и глубокая тишина, единственным звуком в которой были удары, отсчитывающие точное время.
