— Да, а чего это он?
— Он думает, что нам надо подружиться. Он думает, это пойдет нам на пользу. — Элейн скорчила гримасу. — Почему-то полезные вещи все такие паршивые.
— Тебе придется, — сказал Джон, который сидел на мате. — Он вроде как тебе велел.
— Ничего не придется, — сказала Элейн. — Буду делать, если захочу. Я еще не знаю, захочу ли.
— Мы могли бы сплясать «Агаду», — предложил Джон. — Тогда можно просто поставить пленку и обойтись без Линды.
Элейн не собиралась сдаваться.
— Я подумаю, — сказала она. — Я скажу вам позже. А пока — больше дела, меньше слов!
Она подпрыгнула и сделала сальто. Когда она распрямилась, лицо ее было бело-зеленым, она покачивалась.
— Что случилось? — спросил Бен, пораженный ей видом. — Ты слишком быстро перевернулась?
Она схватила его за локоть.
— Ты знаешь, почему Эндрю заорал тогда на весь класс? Я его тоже увидела. Я увидела отражение в оконном стекле. И вот сейчас — снова. Эти черные — это не трещины. Они увеличиваются. Они растут.
— Я знаю, — сказал Бен нехотя. Он все старался забыть, что увидел в классе. — Я видел их тоже. Они разрастаются в космических демонов.
Элейн затрясла головой и сжала виски кулаками.
— Если б их хоть рассмотреть, как следует. Они сводят меня с ума. Их не можешь толком увидеть, а когда поворачиваешь голову, они удирают. Иногда засекаешь их только краешком глаза. Но они все время здесь!
— Что-то заставляет их расти, — сказал Бен.
Они поглядели друг на друга. От тяжелых, дурных предчувствий, которые они гнали от себя порознь, вместе уже нельзя было отделаться. Элейн побелела еще больше. Бен почувствовал, что сердце у него оборвалось.
Джон в недоумении переводил взгляд с одного на другого.
— Что с вами такое?
— Джон. — сказал Бен, — твой брат последнее время ходил к Эндрю?
— На этой неделе каждый день. — ответил Джон. — Чудно, правда? Трудно было себе представить, что они подружатся.
— Они не подружились, — сказал Бен мрачно. — Какой был Марио?
— То есть как?
— Ну, он вел себя как-нибудь чудно?
— Он всегда ведет себя чудно, — сказал Джон. — Он не знает, как вести себя нормально.
— Ну, а все-таки хуже, чем всегда? — нетерпеливо спросила Элейн. — Эндрю, например, так уж точно. Сегодня как будто спятил. Мистер Рассел чуть не послал за смирительной рубашкой.
Джон задумался.
— Я бы сказал, в последнюю неделю Марио был ужасный, — проговорил он медленно. — Да, если подумать, это была самая плохая неделя изо всех. Он вчера вечером с отцом схлестнулся. Папа даже хотел ему ремня дать, но за ним теперь не угнаться. Он удрал и явился только в полночь. Я ему открывал — у меня ночное дежурство. А сегодня утром папа ушел на работу в шесть, так что они не встретились, но папа вчера сказал, что ему еще покажет. Он сказал, если и дальше будет так, то просто вышвырнет Марио из дому. Я ему это утром передал, а он ответил: «Ничего у него не получится. Я до того еще убегу». Но при чем тут Эндрю?
