Мерфи | страница 6
– Ну, как тебе сказать, это не то чтобы друг, просто один забавный старый знакомый. Я с ним недавно случайно встретился. Очаровательный старик. Чистый, глухонемой, – рассказал Мерфи.
– Встречайся себе со своим знакомым, но отправь его пораньше, и как раз успеешь, – непререкаемым тоном заявила Силия.
– Нет, это невозможно, – отнекивался Мерфи.
– Ну, в таком случае я тебе сама занесу, – объявила Силия.
– Heт, не надо этого делать, – испугался Мерфи.
– А почему ты так не хочешь меня видеть? – поинтересовалась Силия.
– Ну сколько раз тебе говорить, что я…
– Послушай, – прервала его Силия. – Я вообще не верю, что у тебя есть какой-то там старый, как ты выразился, забавный знакомый. Таких животных в твоем мире просто не существует.
На это Мерфи ничего не ответил. Та часть его души, которую он пытался любить, стала испытывать усталость.
– Итак, я буду у тебя в девять, – сказала Силия, – я захвачу то с собой. А если тебя дома не окажется…
– Да-да, вот именно, – ухватился Мерфи за предоставленную возможность, – что если мне понадобится выйти?
– В девять. Пока.
Мерфи еще некоторое время вслушивался в замолчавшую трубку, затем бросил ее на пол, вернул руку в прежнее положение, закрепил ее снова и принялся раскачивать кресло-качалку. Мало-помалу он стал успокаиваться, в голове роились мысли, он чувствовал себя много лучше, он пребывал в состоянии свободы, даваемой игрой света и тени, которые не сталкивались, не сражались друг с другом, не менялись местами, не становились ни ярче, ни тусклее, они лишь тесно общались, как это описано в главе шестой. Раскачивание все убыстрялось, амплитуда колебаний все росла, свечение сникло, в комнате-клетке никаких голосов не слышалось – о скоро, вот уже совсем скоро тело начнет успокаиваться! А в подлунном мире все постепенно и медленно замирало, а потом и вовсе замерло; кресло-качалка, завершив свои быстрые колебания, замерла тоже. Скоро, скоро охватит его тело успокоение, скоро он будет свободен…
2
Силия вихрем выскочила из телефонной будки, а вместе с ней столь же стремительно выскочили ее восхитительные бедрышки ну и все прочее. Стрелы огненных взоров, обычно обильно метаемые в нее теми, кто по натуре своей склонен к любвеобилию, в этот раз падали в ее кильватер тлеющей паклей. Она залетела в закусочную и заказала бутерброд с креветками в томатном соусе и большой стакан белого портвейна, который она ловко подхватила с оцинкованной стойки. Выпорхнув из закусочной, она, сопровождаемая взглядами четырех футбольных букмекеров, берущих четыре шиллинга с каждого фунта, быстрым шагом направилась в Тибурнию,
