Пельмени я так и не доел. Допивая кофе, который испортить было трудно по причине того, что он — растворимый, я сделал для себя два вывода. Вывод первый. В этом кафе меня больше не увидят. Лучше умереть в музее. Вывод второй. Жене Шкурко о смерти мужа должен буду сообщить не я. Когда опера из управы выудят из кармана убиенного его депутатское удостоверение и приедут сообщить о трагедии его супруге, а вместо сгорающей от любви, истосковавшейся по мужской ласке женщины увидят уже состоявшуюся истерику, то они сразу выйдут на меня. А мне это нужно?
Подождем до вечера. Впрочем, обо мне она может разговориться и сама, в ходе допроса. Ее может удивить тот факт, что я исчез, не сообщив ей ничего об убийстве.
Делать было нечего. Я вытащил из кармана куртки ее визитку и знаком подозвал официантку. Она подошла, и на ее лице застыло сомнение в том, что я хочу заказать еще одну порцию «пельменей сибирских с майонезом».
— Девушка, кто автор этих полотен?
Официантка посмотрела на стену, потом на меня, как на не умеющего читать.
— Там же внизу написано! Репин, Левитанов…
— Понятно. — Я положил перед ней один доллар — как залог будущего положительного ответа. — Можно, я от вас позвоню?
…Расположившись между засаленным баком и пирамидой пустых ящиков, я набрал номер телефона Шкурко. Стараясь не обращать внимания на интерьер подсобного помещения и сосредоточив взгляд на визитке, частный детектив в моем лице стал читать.
— Президент футбольного клуба «Форт-Норд»… Шкурко Любовь Витальевна… Телефон рабочий… Телефон до…
Что?! Она — президент городского футбольного клуба?! Но там же президент — Якушев! Минутку… Когда я с ним последний раз виделся?… Три месяца назад. Да, три месяца назад. И он не выглядел человеком, готовящимся отойти от любимого дела… Да, это его рабочий телефон!
Наконец трубка промолвила:
— Слушаю.
— Любовь Витальевна, это Ломакин… Мне есть, что вам сказать…
Женщина всхлипнула.
Не понял?!
— Вам… уже сообщили?..
Опять началось буйство, в процессе которого я понял, что ошибся, она еще ничего не знает.
— Где эта стерва живет?! Он сейчас у нее?! Вот гад! Что ему не хватало, что?! Он всегда был бабником, всегда!!! Где он сейчас?..
— Любовь Витальевна, он сейчас… убит.
— Чт… Что?..
Так… Сейчас начнется… Сколько раз я видел эту реакцию. Вот только странно — известие по содержанию одно и то же, а люди реагируют на него — по-разному. Я видел моментально падающих в обморок, видел входящих в безумную истерию людей. Встречались и прецеденты философского отношения к случившемуся. Спокойно так — бог дал — бог взял… Реакция Шкурко была гибридом всего этого, вместе взятого.
