— А вы приходите к нам да посмотрите. Что ж так, первого встречного расспрашивать. Посмотрите сами да попробуйте.
— Руденко! Черт меня подери, если это не Руденко! — воскликнул Павел. Агнеса продолжала упрекать брата в восторженности.
А Руденко сказал:
— Ну, я пошел.
— А ведь верно, товарищи, — только теперь приблизился к ним красивый студент, похожий на Агнесу, — мы всё еще живем случайной информацией, узнаем о положении на заводах понаслышке.
— Так вот вам, пожалуйста, живая связь с шабалдасовским, — подхватил Павел, — чего лучше.
— Ну, хорошо, — продолжал свое бородатый студент, — еще один вопрос. Допустим, другие прочие заводы, например, паровозостроительный или еще какой-либо иной застрельщик, скажем, сельскохозяйственный, возмущенный невыносимым положением, бесправием, подлейшей войной, поднимется на забастовку. Что вы, шабалдасовские, будете делать в подобном случае? Откликнетесь, пойдете за ним?
— А что ж, — кругом те же рабочие люди. Хоть на паровозном, хоть на нашем, хоть любой возьми. Кругом одинаковые.
— Ну, положим, не одинаковые, — откликнулся бородатый студент, — есть передовые, есть и менее передовые. А есть и вовсе не передовые.
— Сегодня он передовой, завтра я подумаю и тоже передовым стану.
— Решительно сказано. А сколько времени, позвольте знать, работаете на заводе? — спросила вдруг Агнеса, всё также испытующе поглядывая на Тимоша.
— Не имеет значения, — потупился Тимош.
— Ну, хорошо. Найдется еще время с товарищем Руденко потолковать. Маленько ознакомится с нами, пообвыкнет. Тогда и разговор пойдет ладнее. А теперь он, видимо, спешит, — Агнеса взяла Тимоша под руку, — передайте Ивану: ждем. Всё у нас по-прежнему. Так и скажите — всё по-прежнему.
Павел, выждав, пока девушка переговорит с гостем, попытался завладеть Тимошем.
— Я провожу его, Агнеса, нам по дороге.
— Нет, Павел. Останься с нами.
Тогда Павел крикнул вдогонку:
— Приходи к нам!
И Тимош решил, что непременно придет к человеку, который был рядом с его отцом, который помнил Руденко.
Не успел выйти на крыльцо — навстречу знакомая фигура в пенсне. Потемневшая, поблекшая, обросшая, но сохранившая еще выправку. Христос в студенческой фуражке и золотом пенсне, Мишенька Михайлов.
Что привело его сюда?
Тимоша удивила не встреча с Михайловым, — он мог попасться на любой дороге, при любых обстоятельствах, — поразило другое: что общего могло быть у него с людьми, близкими Ивану, — Агнесой, Павлом, бородатым студентом?
