Я старательно изучила местность, чтобы избежать жутких мгновений, пережитых мной у Танеллы. Снизойдя к моей просьбе, Лейк действительно выбрал более открытое место. От кургана была превосходно видна главная дорога. К югу от него располагалась небольшая впадина, за ней располагалась узкая дорога, а потом шло травянистое пространство. Я отыскала себе место, откуда я могла видеть, опять-таки оставаясь невидимой — как я надеялась — до нужного мне мгновения. Дождь прекратился, солнце клонилось к горизонту, и на землю я опускалась с осторожностью. На сей раз я прихватила с собой пластиковую подстилку и устроилась на ней в известной мере комфортабельно.
Примерно без четверти пять я услышала звук приближения моторного скутера, на котором появился мужчина в джинсах, коричневой куртке и шлеме. Я встревожилась — это мог быть какой-нибудь сторож, способный помешать нам, однако, когда он снял шлем, я с некоторым удивлением поняла, что вижу не Лейка, как следовало бы ожидать, а Антонио. Я уже собиралась встать и помахать ему, но он направил свой красный и довольно заметный мотоскутер за угол, где его нельзя было заметить с шоссе. Потом и он скрылся из вида. Я сочла такое поведение странным. И потому решила не высовываться.
Пять минут спустя показалась Лола, она шла от края шоссе по грунтовой, усыпанной гравием дороге, шедшей к месту раскопок. Шла она довольно медленно, даже прихрамывала, и казалась такой ранимой и усталой. Ей предстояло пройти достаточно большое расстояние с большой плетеной корзинкой в руках; она несла ее не за ручки, но прижимая к груди словно младенца, или, точнее сказать, бесценное сокровище. Я не смела надеяться на это. Когда она подошла поближе, я успела заметить розовое покрывало, выглядывавшее из корзинки. Спасибо тебе, Лола, подумала я.
Я уже собиралась встать, когда на шедшей из города дороге из ниоткуда возникли три полицейских машины, завывавшие сиренами и сверкавшие синими огнями. Одолев нужное расстояние, они свернули на грунтовую дорогу к кургану. Лола споткнулась и побежала, однако ее немедленно окружили шесть карабинеров с пистолетами в руках. Один из них схватил корзинку, открыл ее и триумфальным жестом поднял гидрию над головой так, чтобы ее могли видеть остальные. Ошеломленная Лола замерла на месте, губы ее шевелились, однако я не слышала ни одного звука. Буквально в считанные секунды на ее руках появились наручники, потом ее бесцеремонно затолкали на заднее сиденье одной из полицейских машин, и все три направились по дороге к шоссе, а потом исчезли из вида.
