— Не могу ли я угостить вас? — предложила я. — Кофе или чем-нибудь другим? В знак благодарности.
— Мне не позволено вступать в сношение с вами, — ответил он и поправился, заметив удивление на моем лице. — То есть говорить. Однако мне важно попрактиковаться в английском, — продолжил он. — Значит, говорим по-английски, о'кей?
— О'кей, — согласилась я.
— Тогда мы можем и выпить. Интересно, есть ли у них итальянские вина?
— Спрошу, — пообещала я. Вопрос мой явно привел официанта в ужас. — Только французские, Антонио.
— Сойдет, — сказал он без особой радости на лице.
Я заказала отличное Коте дю Рон.
— И как продвигается ваша работа? — спросил он после нескольких пробных глотков.
— Не быстро.
— Да, — согласился он. — Как, по-вашему, много ли дней нам придется еще провести здесь?
— Надеюсь, что нет.
— И я тоже, — проговорил он. — Мне не понравился мужчина, с которым вы встречались.
Он приложил руку к сердцу, повторяя любимую манеру Буше.
— По-моему, он хочет успеха, но всегда оказывается неудачником. С такими людьми не следует иметь дела. Они тянут тебя вниз. Ты становишься таким же, как и они.
— Интересная мысль, Антонио, — сказала я. Итак, мой собеседник оказался не просто красавчиком, но и умницей. Он весьма точно определил природу Буше, причем сделал это со значительного расстояния. — Однако мистер Лейк хочет, чтобы я имела с ним дело, поэтому ничего другого мне не остается?
— Понимаю, — согласился он. — Вы ведь не замужем?
— Да.
— Однако у вас есть приятель.
— Да, есть. Он полисмен.
— Полисмен? Опасная работа. Волнуетесь за него?
— Волнуюсь и притом прямо сейчас.
— Скверно. А я, вот, за свою девушку волнуюсь. Дело у нее, конечно, не опасное. Как у вашего полисмена. Она работает кассиром в банке. Но я все-таки беспокоюсь. У вас есть фотография вашего полисмена?
— Увы, нет, — призналась я. — А надо бы иметь при себе.
— Плохо это. А у меня фото есть, — проговорил он, извлекая уже потрепанный снимок из бумажника. — Вот.
— Очаровательна, — сказала я, увидев фотографию хорошенькой, но вполне обыкновенной девицы. — Как ее зовут?
— Тереза, — пояснил он, — и она действительно очаровательна. В том-то вся и беда. Она как прекрасный цветок, вокруг которого жужжит множество пчел. Поэтому я и опасаюсь, что во время моего отсутствия другая пчела займет мое место.
Я попыталась не улыбнуться.
— Антонио, но вы и сами недурны собой. Не сомневаюсь, что она обрадуется вашему возвращению.
— Внешность это еще не все, — возразил он. — Тереза — феминистка.
